– Аня, мне Андрей Перевалов звонил. Его избили ночью. Говорит, «привет» от тебя передали, и это связанно с акциями компании, – твою ж мать, шестерёнки в моей голове заработали с бешеной скоростью. Подрываюсь с кровати, еле успевая прижать к груди соскальзывающую простынь. Роюсь в брошенной на пол сумке в поисках телефона, набираю Романа. Он поднимает трубку уже на третий гудок.

– Добро утро, Ром! Ты отбой своим архаровцам дал по Перевалову?

– Ань, от тебя не было ни слова об отмене.

– Твою ж за ногу, Ром, а сам не догадался? Я же сказала, что всё закончилось.

– Ты же знаешь, я до мозга костей вояка. Есть приказ – действуем, ровно до следующего приказа.

– Так, Ром, отмена по всем приказам. Анденстенд?

– Понял.

– А теперь купи фруктов, лекарств и езжай к Перевалову. Сможешь утрясти это?

– Постараюсь.

– Всё, отзвонишься.

Поворачиваюсь к Никольскому. Он всё также в кровати сидит, облокотившись на изголовье и сложив руки на груди. Сверлит меня глазами.

– Страшная вы женщина, Анна Вячеславовна, – выдает с ироничной ухмылкой.

– А то ты не знал, – парирую, а сама не знаю, куда мне себя деть.

– Каждый раз удивляюсь, как первый. Не топчись на одном месте, иди ко мне, мстительница неуловимая, – Максим хлопает ладонью по постели. Улыбаясь, падаю на кровать рядом с ним. Никольский обхватывает меня руками и переворачивает на спину, нависая надо мной. Отбрасывает в сторону простынь и нападает на мою грудь, вырвав этим мой стон. Блин, ну нельзя так реагировать на мужчину. У меня крышу сносит стоит ему ко мне прикоснуться.

– Никольский, я есть хочу. Ты меня с голоду решил уморить?

– Нет, я тоже голодный. И этот голод никак не связан с едой.

– Ма-а-а-аксим…

– Я не могу от тебя оторваться, ты вкусная, – Максим поцелуями спускается всё ниже, и я начинаю паниковать.

– Макс, не надо. Макс, слышишь…

– Ты чего? – Никольский поднимает голову, ловя мой испуганный взгляд. – Краснова, только не говори, что тебя никогда так не ласкали? – не в силах ответить, просто качаю головой.

– Ань, ты сейчас забавней девственницы в первую брачную ночь.

– Никольский, блин!

– Расслабься. Значит, я буду первым. Украду эту сладкую вишенку с торта, – после его слов я вся залилась румянцем. Невозможный человек, всегда вгоняет меня в краску. С этими словами Максим разводит шире мои ноги и устраивается между ними.

– Макс, подожди…

– Краснова, расслабься, наконец! Обещаю, как честный мужчина после этого жениться, – и я начала смеяться то ли от его слов, то ли от возникшего смущения.

– Придурок, какой же ты… – договорить я уже не успела, потому что его губы оказались между моих ног. – Ах… – это всё, что я только и смогла сказать.

Горячий язык Максима скользнул по моим складочкам, сосредоточившись на центре наслаждения. Удовольствие разрядом тока прошлось через всё тело, отчего я дёрнулась в его руках. Максим подхватил руками мои бедра и притянул меня ближе, закинув мои ноги себе на плечи, фиксируя таким образом, чтобы я не могла ни вырваться, ни увернуться. Это было настолько сладко, запретно и невыносимо приятно, что стоны одним за другим срывались с моих губ. Всё тело превратилось в одну сплошную пружину из оголенного нерва, которая всё сжималась и сжималась, сводя меня с ума. Все ощущения сейчас сошлись в одной точке, заставляя срываться стонам один за одним с моих губ. Но Максим был неумолим, он продолжал меня терзать, пока моё тело не начало содрогаться от волн оргазма. Я не могла их сдержать, даже шанса не было. Запрокинув голову, я, казалось, распалась на атомы. А когда открыла глаза, перед которыми все ещё плыли тёмные точки, то увидела улыбающееся лицо Максима.

– Когда в ЗАГС пойдём?

– Дурак, – произнесла и сама потянулась к его губам. Он с жаром ответил на мой поцелуй, а после нехотя отстранился.

– Пошли завтракать, а то у кого-то сейчас в животе заурчит.