Эмпат - Эльвира Дель'Искандер (2018)

– Я не хочу туда идти, понимаете, не хочу! – господин Юргенсон хотел вскочить, но жена его удержала. – Однако иду. Меня словно демоны тащат. Я, я не могу этого объяснить, в этот момент я себя не контролирую. Словно в меня что-то вселяется. Я просто не могу противостоять этой тяге, внезапному желанию. – Он опять дернулся с места, но тут уже сам сел обратно. – Весь день говорю себе – не пойду. Второй, третий, четвертый, а затем срываюсь. И…– его глаза увлажнились. – И мне так хорошо становится, так легко и радостно. Я чувствую такое облегчение…

Патологическая игра – так официально и сокращенно значился диагноз Андреса Юргенсона. Человек не может противостоять импульсивным, разрушительным, а порою опасным для себя и окружающих желаниям. Он теряет над собой контроль, совершает нежелательные поступки, а затем…

– …а затем мне становится так плохо, так противно от себя самого. Я испытываю такое невыносимое раскаяние… – он заплакал. Заплакал навзрыд. Он закрывал лицо руками, желая спрятаться, укрыться от пристально смотрящих глаз. Желая избавиться от чувства неловкости и не отпускавшего чувства стыда.

Анья в инстинктивном порыве схватила его за руки, сжала теплые, мокрые ладони.

– Не переживайте, – проговорила Анья и своими действиями несказанно удивила пациента. – Все образумится. Вы полежите немного у нас, походите на процедуры, выполните наши рекомендации, и все утрясется. Мы подскажем вам правильный путь. Все болеют, это не порок. Главное – желание вылечиться.

Это было не профессионально. Возможно, со стороны это выглядело глупо, но именно так ей советовало сердце.

Анья не могла сказать, что искренне верит в то, что говорит. Влечение к азартным играм считалось прогрессирующей болезнью, которая приводила к необратимым последствиям. Игра на каком-то этапе становилась смыслом жизни, поскольку даровала возбуждение – наркотик, необходимый больному. Из-за нежелания и невозможности от него отказаться больной обманывал окружающих и в процессе проходил три стадии. Стадию вовлечения в игру: она наступала после первого крупного выигрыша. Стадию проигрышей, которая сопровождалась растущими долгами и потерей работы. И стадию отчаяния, когда пациент играл на большие суммы, растрачивая чужие деньги. Все три стадии он прошел. Теперь, согласно теории, личность пациента должна разрушиться. Вот только пациент не пожелал сдаваться, отдаваясь во власть тяжелой болезни. Пациент не побоялся и пришел сюда, к ним, хваленым профессионалам, и попросил их, наконец, о помощи. И они должны ему помочь, невзирая на сложность ситуации. Пускай короткие ремиссии, пускай временами рецидивы: ужасные, лишающие воли, но человек будет жить. Он будет бороться.

Анья не спускала с мужчины убеждающего взгляда. Она так сильно хотела ему помочь, что даже сердце ее откликнулось: оно внезапно заколотилось так, как никогда не колотилось, чтобы после ухнуть вниз. В голову ударила кровь, по венам побежал адреналин, что Анья ощутила себя реактивным самолетом. Только самолетом, не взлетающим в высь, голубую, светлую, воздушную, а погружающимся в мутную воду. И Анья погружалась, погружалась, погружалась – она погружалась в бездну отчаяния. Перед глазами всплывали картины: картины ссор и невыносимых скандалов. Нет, самих картинок не было, она не видела людей и предметы. Она просто знала, что скандалы были, знала, какие именно то были скандалы, как они проходили, что люди друг другу говорили. Понимала, какие эмоции испытывали…их страхи, слезы, метания…билась посуда, дребезжали двери, ощущала надрыв, на котором все происходило.

Знала, как страдали тогда еще маленькие дети, стоя за хлипкими, тонкими дверями, слыша все, что происходит в доме: в их холодном, недружелюбном доме, повторяя слова, что ранили сердце.

…бессмысленный взгляд, поиски денег – попытки их отыскать…последние, кровные, необходимые. Он переворачивал вверх дном весь дом.