Безумно люблю - Лаванда Риз

До конца рабочего дня, а это целых два часа, Мэг заинтригованно на меня косилась, и чтобы подсластить пилюлю пришлось делиться конфетами. Вернее, она сначала слопала свою часть, а потом ещё и половину моей. Но первым делом, как только мы выпорхнули из офиса я, конечно же, звоню Рэю.

— Кудряшка, наконец-то, обо мне вспомнила!

— Да я думаю о тебе каждые десять минут, ты что! У меня таймер в голове срабатывает, и я предаюсь мечтам о тебе по нескольку раз в час. …Но сегодня увидеться не получится, мы едем к родителям, переночую у них. Хелен выписали из больницы, так что у нас семейные посиделки.

— Это тоже нужно. Тем более, я сегодня на роботе допоздна, завтра у меня слушание.

— Я помню, — улыбаюсь в трубку. — Люблю тебя, мистер Болдер.

— О, это окрыляет. Так что, мне завтра тебя выглядывать в суде?

— Конечно.

— Тогда, я весь в предвкушении.

— А ты знала, что сюсюканье, длиться от трёх месяцев до полугода? — подаёт голос Мэг, когда я положила трубку. — А затем «люблю» бросается уже на автомате, секс ещё бодрит, но уже не ново, и пару начинает затягивать повседневность. А когда появляются дети муж становится обузой, ещё одним ребёнком или чемоданом без ручки. У женщины появляется другая миссия, и этот самец, который храпит над ухом, вечно разбрасывает свои носки и пачкает умывальник зубной пастой — начинает раздражать.

— Не пробовала пить настойку своей бабки, нет? Ту из последних, для поднятия тонуса. Что всё так мрачно, Мэг? Ты ведь понимаешь, что у тебя не останется другого выхода, если одна из нас выйдет замуж? Мы слово друг другу давали.

— Да-да, и опустили клятву на дно океана, призвав в свидетели стихию, — поддакнула Хлоя. — Как только одна из нас выскочит замуж, остальные должны последовать её примеру, прямиком в ад либо на седьмое небо, кому как повезёт.

— Да помню я эту вашу дурацкую затею! Нам тогда было восемнадцать, мы думали, что мы уже дико взрослые и страшно счастливы, потому что родители отпустили нас в круиз. Поэтому мы записали эту глупую клятву, сунули её в бутылку и бросили в океан, — ворчит Мэган. — А что, если я не хочу?

— Придётся, — вздыхает Хлоя. — Наша Стеф первой замуж выскочит, вон как над землёй влюблённо парит. Так что пора тебе, подруженька, кого-нибудь и себе приглядывать.

— Какие же вы дурочки. Так что это за цветы и конфеты? — завернув в ближайшее кафе, Мэг плюхнулась за столик у окна, — Рассказывай, что ты снова отмочила!

— Ничего такого, просто помогаю тому, кого клиенты Натали пытаются засудить. Цветы от него. Я ляпнула в шутку, а он воспринял всерьёз, — и я поведала подробности нашей с Хлоей аферы.

— Ну вы, блин, даёте! Ни на минуту нельзя вас оставить! Ладно Хлоя, она вон ради тебя даже замуж выскочит, но ты ведь должна иметь голову на плечах, хоть иногда! — Мэг возмущается, пыхтит, по очереди то округляя глаза, то раздувая щёки, но всё-таки понимает, что уже ничего не исправить. — Что ж, будем надеяться на поговорку, что «дуракам везёт».

— Я тоже тебя люблю, — смеюсь я, мы с Хлоей чмокаем её на прощание и мчимся на ужин с родителями.

Посидели очень мило, по-семейному, вспоминая наше с Хлоей детство, особенно школьные годы. Перед сном, нацарапав из последних сил запись в «дневнике для потомков» и полюбовавшись присланным от Рэя сообщением «люблю, скучаю», я вырубилась беспробудным сном с чувством безмятежного счастья.