Тебе подошло бы быть моей женой - Мари Стефани

Ему было под семьдесят, но он до сих пор возглавлял отделение и при этом руководил железной рукой.

– Да, Вадим Карлович, вернулась и готова трудиться.

– Это хорошо, хорошо. У меня как раз для вас есть пациент. Но об этом поговорим потом. Дежурные врачи, доложите, что в отделении было на выходных.

– Дежурство в выходные прошло спокойно. Никаких непредвиденных случаев, температурящих больных не было. В пятницу вечером при приеме смены в отделении было пятьдесят три пациента, на утро понедельника тоже число, – отчиталась Анна Павловна, строгая женщина лет пятидесяти.

– Хорошо, – ответил заведующий. – У нас сегодня три поступления. Три молодых мужчины. Один после ДТП, прикован к инвалидному креслу полтора года. Был прооперирован, восстановительный этап протекал удовлетворительно. Чувствительность сохранена, рефлексы присутствуют. Кирилл Андреевич, это ваш пациент.

– Хорошо, Вадим Карлович, – взял протянутую историю болезни коллега.

– Второй мужчина, падение с высоты год назад. Сочетанная травма позвоночника, перенес несколько операций, в том числе и по декомпрессии спинного мозга. Анна Павловна он ваш.

– Спасибо, Вадим Карлович.

– И последний наиболее сложный пациент ваш Даша. Молодой мужчина со спортивной травмой. Прикован к креслу около четырех лет. Перенес несколько операций, в том числе и в Германии. По снимкам в позвоночнике все идеально. Чувствительность сохранена частично, рефлексы присутствуют, но поставить на ноги его не могут. Как могла догадаться прошел не один реабилитационный центр. По рекомендации попал к нам. Вот его история.

– Спасибо Вадим Карлович, я все изучу.

– Пятиминутка окончена, всем спасибо.

Народ поднялся и потянулся к выходу.

– Даша, задержись, – обратился ко мне заведующий.

– Вы что-то хотели Вадим Карлович?

– Да, Даша. Пациент богатый, они очень просили самого лучшего реабилитолога. Ты уж постарайся.

– Вадим Карлович, для меня хоть богатый, хоть бедный, пациенты все получают одинаковое внимание.

– Да, да, конечно. Это я так сказал, чтоб ты серьезнее отнеслась к его проблеме. Молодой мужчина четыре года прикован к инвалидному креслу, без видимых причин. Родственники очень переживают, а он вот-вот опустит руки. Мы его последний шанс.

– Я сделаю все от меня зависящее.

– Спасибо, Дашенька. – Вадим Карлович был знаком с моими родителями, поэтому относился ко мне как дочери или внучке и иногда забываясь обращался ко мне по-домашнему.

– Там ещё одно, – начал он. – Они просили люксовую палату, но она занята эту неделю, положи его пока с Васильевым. Надо как-нибудь деликатно разрулить этот вопрос.

– Конечно, Вадим Карлович.

– Ну все беги.

Все утро я бегала по своим пациентам, пытаясь наверстать упущенное за время отпуска. Тщательно изучала их динамику и корректировала план лечения. К моему огромному удовольствию у всех наблюдалось улучшение. Я так увлеклась, что совсем забыла о новом пациенте.

– Дарьяна Сергеевна, там новенький вместе с родственниками шумит, – подошла ко мне медсестра.

– Какой новенький? – оторвала я взгляд от листа назначения.

– Вольский, которого вы велели подселить к Васильеву.

– А он уже поступил? – удивилась я.

– Поступил с полтора часа назад, но уже всех поднял на уши.

– Сейчас им займусь. Принесите мне пожалуйста историю Васильева, заодно и его посмотрю.

– Хорошо.

Пока ждала, стала листать историю, врученную мне Вадим Карловичем. Нового пациента завали Вольский Константин Алексеевич, тридцать семи лет.

От этого имени, на сердце заныла застарелая рана. Отбросив ненужные воспоминания, я продолжила читать.

Далее шла информация о родственниках, телефон. Открыв первую страницу, я стала читать историю болезни. Травму получил четыре года назад, на большой скорости въехал в дерево на сноуборде.

“Сноубордист!” – подавив тяжкий вздох, продолжила чтение.