Тебе подошло бы быть моей женой - Мари Стефани

Она посмотрела на меня своими удивительными серыми глазами, и мой гнев мгновенно утих, перейдя в шок.

Миниатюрная, с волосами пепельно-жемчужного оттенка подстриженными в модное каре на удлинение. Это была она – моя Даша. За эти годы она сильно изменилась и не только внешне. Внутри она стала другой, исчезли детская восторженность, любознательность, открытость. На ее лице теперь читалась уверенность, холодность и отчужденность.

По ее широко распахнутым глазам понял, что она тоже меня узнала, так же прочитал желание сбежать, мелькнувшее на миг в ее прекрасных глазах. Потом она взяла себя в руки и уже как профессионал стала задавать вопросы.

– Здравствуйте, Константин Алексеевич, – сказала она. – Я ваш лечащий врач Ветрова Дарьяна Сергеевна.

“Надо же не Дарья, а Дарьяна! Красивое имя, как и она сама!”

Но тут Настя решила наехать.

– Что-то вы не торопитесь к своим пациентам! И мы просили люкс, а нас селили в обычную двухместную палату, еще и с соседом!

Знала бы она кто для меня эта девушка, может придержала бы коней.

– Извините, Анастасия Алексеевна. У меня много пациентов и я только сегодня вышла из отпуска, нужно было сделать обход. Но это не значит, что я буду уделять меньше времени вашему мужу. Что же касается, люкса, мы сможем перевести Константина Алексеевича через неделю. К сожалению, у нас их не так много, а пациенты лежат у нас месяцами.

На слове муж, Даша будто запнулась, но довольно быстро справилась с собой и закончила свою тираду.

«А что она думала, что я до сих пор сижу и лью по ней слезы? Не все такие как она! Пусть видит, что я не одинокий брошенный калека, а есть та, которой я нужен, какой бы ни был! Ведь ей то, я точно не нужен! Она покинула курорт, даже не поинтересовалась выжил ли я. Едва узнала, что останусь инвалидом на всю жизнь, покидала вещи и отбыла восвояси на пару с подругой».

От воспоминаний в груди разверзлась огромная дыра, затягивая все хорошее во мне, туда же хотелось отправить и Дашу.

– А теперь вы позволите мне заняться пациентом? – ответив Насте, спросила Даша.

– Да, конечно! Извините, – сказала Настя и встала с моей кровати.

– Константин Алексеевич, когда с вами произошел несчастный случай и что произошло? – спросила она.

– Второго мая две тысячи семнадцатого года, – глядя ей в глаза ответил на первую часть вопроса, ожидая реакции.

Я специально не ограничился годом, а назвал полную дату, желая увидеть, когда до нее дойдет правда. Хотя она ведь могла и не вспомнить нашу ночь страсти, возможно у нее таких было тьма, и она их не запоминает. Дыра в груди еще увеличилась в диаметре.

Но нет, помнит! Вон как полыхнули ее глаза, а дыхание сбилось, и она судорожно втянула воздух. Что ж значит, я не был одним из многих.

– Катался с друзьями на сноуборде, пошла лавина и пытаясь уйти с траектории ее движения, вылетел с трассы и врезался в дерево. Очнулся через неделю в больнице, с раскалывающейся головой, не чувствуя ног, – ответил я на последнюю часть вопроса.

Она спросила что-то еще по поводу, где лечился с каким успехом, назначила обследование после которого начнется реабилитация и ушла.

– Ну как тебе? – спросила Настя. – Не кажется, что она слишком молода для светила медицины?

– Не знаю, видишь сосед от нее в восторге, – думая о своем ответил Насте.

– Вижу, и она себя ведет уверенно. Может на этот раз все будет хорошо? – с надеждой спросила она.

– Не знаю, Насть. Ты на работу не опоздаешь? Итак, пол дня со мной провозилась.

– А я точно тебе больше не нужна?

– Нет. Лежать на кровати, я и сам справлюсь.

– Выше голову Костя! Надежда умирает последней! А у тебя есть все шансы поправиться.