Бал цветов - Елена Крыжановская (2007)

Ниже картины располагался стол, заваленный всевозможными книгами и рукописями, единственный свободный пятачок пространства занимал глобус, на который была надета роскошная шляпа из светлого, почти белого фетра с переливающимся парчовым кантом и белыми, голубыми и лиловыми перьями. Сверху в прогибе тульи лежала шёлковая перчатка, свешиваясь со шляпы как фиолетовый петушиный гребешок. Вторая перчатка была заткнута за край большущего зеркала, в которое можно было видеть себя в полный рост. Его размерам позавидовала бы любая придворная модница. Под зеркалом, облокотившись о стол, стояла небольшая инкрустированная перламутром гитара. Шкаф вообще робко спрятался в дальний угол комнаты, и его не было видно, потому что его закрывала огромная кровать, как во всех покоях дворца. Занавески балдахина на ней шли широкими полосами разных оттенков фиолетового и синего, перемежаясь белыми, что делало кровать весьма похожей на цыганскую кибитку.

Пока Джордано с любопытством разглядывал интерьер, Розанчик недоумённо обводил взглядом комнату — она была пуста. Розанчика не удивляла ни карта, ни заваленный книгами стол, за которым при всём желании ничего нельзя было написать, просто не было места. Розанчик прекрасно знал, что у графа стол служит книжной полкой, а пишет он, сидя на подоконнике. Он сам перенял у Гиацинта эту манеру. Пажа гораздо больше занимал вопрос: где находится хозяин комнаты? Он невольно произнёс вслух:

— Очень интересно, куда же он делся?

— А мне интересно, долго ли вы намерены торчать на пороге, как будто вам нужно особое приглашение войти, — раздался с кровати голос Гиацинта.

Джордано вздрогнул, потом оба друга приблизились к кровати.

— Ты спишь, что ли?

— Конечно, нет, раз я вас вижу, — был ответ.

— Это ещё ничего не значит, — проворчал Розанчик, обходя царственное ложе.

Шторы балдахина были открыты только сбоку, и граф, полулёжа на кровати, располагался под окном с книжкой в руке.

— Ну сколько можно ждать?

Он сел и отложил книгу. Это была "Долина Лотосов", рассказ об экспедиции профессора Валерианы в Египет.

— Тащите кресла и устраивайтесь поудобней, дело очень важное. Как там наша мадемуазель, успокоилась?

— Всё в порядке, — отвечал Розанчик, придвигая кресла для себя и для Джордано. — Шиповничек решила поспать до обеда, чтобы с новыми силами веселиться всю ночь.

— Разумное решение… Но сейчас речь о другом. Джордано, ты знаешь мадемуазель Пассифлору?

— Прекрасную даму-благотворительницу? Конечно, знаю. Она часто бывала во Флоренции, даже приходила как-то на бал в Сад Боболи, где я живу. Она просто святая!

Гиацинт улыбнулся:

— Конечно. Именно поэтому у неё множество друзей и немало врагов.

— Разве кто-нибудь может желать ей зла? — изумился Джордано.

Розанчик только придвинулся ближе, вместе с креслом.

— Говори, что ты знаешь. Ей грозит опасность?

— Да. Есть подозрение, что…

И Гиацинт рассказал друзьям всё, что узнала Виола.

— А помнишь, какого цвета сделался принц, когда ты сказал ему, что это только деловая встреча, в беседке? — сказал Розанчик.

— Да, видимо, так оно и было, потому что он дико разозлился, — кивнул Гиацинт. — Виола считает…

В этот момент в дверь тихо постучали. Джордано, ближе всех сидящий к выходу сделал движение, чтобы встать, но Гиацинт опередил его. Он бесшумно по-кошачьи спрыгнул с кровати и сам открыл дверь.

— Мальчики, привет! Как ваши дела? — услышали они нежный голосок, и на пороге появилась сама мадемуазель Виола.

Она кивнула всем находящимся в комнате. Приветствуя даму, Розанчик и Джордано встали.

— Сидите, оставим церемонии, — сказала Виола, но позволила Гиацинту поцеловать ей руку. — Ты уже объяснил им ситуацию?

— Да. Только что. Дорогая, это наш новый друг, Джордано, граф Георгин.