Город грехов - Катерина Траум

Вскрикнув, Бекки уронила голову ему на плечо, пронзаемая острым, ни с чем не сравнимым удовольствием. Дрожа и всхлипывая, совершенно потеряв любой ориентир в пространстве, кроме горячего крепкого тела, стискивающего её, словно стальные оковы. Внутри разливалась сладкая нега, а последнее движение Заккари, со стоном отдавшегося во власть этого наваждения, было встречено мягким, успокаивающим поцелуем. Делясь друг с другом своими восхитительно прекрасными ощущениями.

— Малышка…

Он словно падал — или взлетал. Кабинка раскачивалась просто угрожающе, но заметить это было сложно. Поймав её сияющий взгляд в окружении растрёпанных кудряшек, подумал, что ничего прекрасней не видел за всю свою жизнь, и никакая звезда в ночном небе не сравнится с его девочкой-радугой. Дышал ей. Хотел начать извиняться за грубость, но Бекки не дала и слова сказать:

— Ты просто потрясающий, — лёгкое касание губ и улыбка, выворачивающая душу, громко говорящая сама за себя. Ему не за что просить прощения, потому что она готова принимать всё.

Никто из них не знал, сколько кругов успело совершить колесо обозрения, сколько людей слышало странные звуки из центрального парка. Сколько предстоит пережить в самое ближайшее время и сколько будут длиться эти отношения. Оба знали лишь то, что счастливы в этот миг. Миг полной принадлежности друг другу.

13. День, который ты захочешь забыть

Заккари устал. Весь день он провел в делах и разъездах. Сначала сгонял в Таунстон, аналогично с Ворчестером проверить списки машин. Там Бьюиков оказалось целых пять, и ни одного чёрного. Причем два из них не на ходу, как он выяснил у хозяев. Вернувшись в Клифтон уже с закатом, почувствовал щемящую тоску в груди: опять почти сутки не видел Ребекку.

Вернув её домой в понедельник ровно в полночь, со своим пиджаком на плечиках (скрывая порванный рукав платья) и с большим плюшевым медведем из тира, он надеялся, что больше у Сары Чейз не вызовет возмущений. Но проверить не вышло. Теперь они увидятся лишь завтра, как договорились, перед ужином с Грантами. Предстоящее знакомство вновь погружало в мысли, что все это — эти неправильные, противоестественные самой природе их противоположных миров отношения — большая ошибка. Что надо было прекратить всё до того, когда стало поздно. А теперь нет ни шанса на отступление, ведь даже жалкие часы без девочки-радуги превращались для Заккари в испытание силы воли.

В городе темнело и, подумав, что стоит заехать за матерью на работу, раз уж всё равно на машине, Грант свернул на узкую слабо освещённую улочку. Оказался прав: фонарь у входа в мастерскую еще горел, значит, Грета пока что не отправилась домой. Она всегда уходила последней. Припарковавшись, Зак вытащил из кармана портсигар и достал папироску. Лёгкие приятно защипало дымом от первой затяжки, и он откинул голову на сиденье, выдыхая серую струйку в оранжево-красное от заката небо.

Прикрыл от наслаждения глаза, и перед ними тут же возникла она. В белом передничке со смешными рюшами и перемазанными мукой руками. Бекки улыбалась, а в её взгляде было веселье и некоторый призыв, ощущаемый кожей. Почему-то сразу захотелось шарлотки, в меру сладкой, с ароматом корицы и печеных яблок.

Сглотнув не вовремя проступившую слюну, Зак тряхнул головой и в две затяжки прикончил остатки сигареты, прогоняя никотином этот образ. Снова лёгкая нервозность заставила скрипнуть зубами: никакой, даже самый отборный, кубинский табак не мог заменить карамельных губ и сияния изумрудных глаз. Мягкости светлых кудряшек и тепла юного, тающего в его руках тела. И эта зависимость начинала его беспокоить.