The Мечты - Марина Светлая (2021)

- Он тебе чек на миллион долларов прислал?

- Зачем мне миллион долларов? – отмахнулась Женя. – Я вечером в театр иду!

- Вот балда, - хохотнула та. – На миллион долларов можно бы было стартап зафигачить и свалить навсегда из этого храма науки... Салон красоты бы с тобой открыли... ну там... кератин, ноготочки, реснички... Но театр – тоже хорошо. Одна или с ним?

- Не знаю. Билет один.

- По логике – он будет там!

- Может быть, - мечтательно отозвалась Женька и, взглянув на часы, засуетилась. Она выхватила из шкафа пиджак, достала сумочку. – Выключишь мой комп, ладно?

- Ага-а-а, - задумчиво протянула Таша, а потом, кажется, никак не менее мечтательно, чем обладательница колье, билета в театр и четырех букетов цветов с парижской коробкой сладостей, проговорила: - Слушай, а у тебя правда, что ли, совсем нет идей, кто это? А?

- Вообще ни единой!

С тем и выпорхнула Евгения Малич из кабинета навстречу своей судьбе, и только ее каблуки еще некоторое время звонко стучали по плиткам коридора.

Пока она торопливо шагала в театр, так же торопливо ее мысли заплясали по привычному кругу, в котором они порхали несколько последних дней. Женя, хотя и не открылась Таше, но с каждым новым курьером все настойчивее пыталась вычислить, кто может оказаться ее воздыхателем. И единственный правдоподобный вариант казался ей самым неправдоподобным.

Коллег она отбросила сразу. По многим причинам. Работая в университете не первый год, Женя точно знала, что здесь не найти ни романтики, ни красивых жестов. Кроме того, многие из них женаты. И если даже и окучивают кого-то за спинами собственных супружниц, как дядя Вадя, то не ее. А таких, как Ташка – молодых и покладистых. Да и вообще, от их университета до парижских пирожных слишком большое расстояние.

И нет-нет, а вспоминался Ричард Гир местного производства. И дождливый вечер, когда он запихнул ее в свою машину и всучил свой пиджак, который она украдкой, дабы не засветить чужой предмет мужского костюма перед вездесущей сестрицей, сушила и приводила в порядок две ночи подряд и который, кстати, так и не вернула.

Впрочем, вряд ли человек, вроде него, мог испытывать нехватку пиджаков. Вряд ли он вообще успевал замечать их отсутствие. Наверняка там одна гардеробная по площади равна всей квартире Маличей. И вообще – что такой, как он, мог увидеть в такой, как она? Ему по карману и по статусу кто угодно помоложе, посвежее, поинтереснее. Таким, как она, не дарят пирожные прямиком из Парижа и дорогие колье, как то, что сейчас украшает ее шею. Это все вообще из какой-то другой жизни, хотя, конечно, Таша совершенно права – так, наверное, и должны ухаживать настоящие мужчины.

И дабы уберечь себя от разочарования Женя, поднимаясь по золоченой лестнице театра, не менее старинного, чем их университет, почти окончила сеанс самовнушения на тему «Это не господин БигБосс».

Но может быть, на сей раз привычный метод не сработал или был недостаточно действенным, потому что, войдя в ложу согласно полученному билету и указанию администратора в фойе, она, несмотря на испытываемое волнение, не особенно удивилась, что перед ней оказался он самый. Роман Романович собственной персоной. В дорогом костюме и с голливудской улыбкой на устах. Увидав ее, он немедленно поднялся с занимаемого кресла и проговорил:

- Здравствуйте, Женя. Я очень рад, что вы пришли.

- Здравствуйте, - улыбнулась Женя. – Вы были слишком настойчивы, чтобы я не пришла.

- Это я сглаживал все предыдущие косяки и пытался хоть немного расположить вас к себе. Чтобы не получить стопроцентного отказа. Не такой уж я и ужасный, - его взгляд скользнул по ее декольте, и он чуть заметно шевельнул бровью. – Вам очень идет... эта безделица.

- Вы сами выбирали или попросили секретаршу? – с самым серьезным видом спросила она.

- Честно?

- Честно.

- Я попросил ее сбросить несколько вариантов, которые нравятся ей. И из них уже выбирал.