Только не лги! - Лорин Батлер, Миранда Ли (2014)

Значит, я все равно женюсь на Хилде, после чего удочерю Петл, упрямо решил он. Пусть в биологическом смысле она, вероятно, и не моя дочь, но во всех остальных смыслах она будет моей настоящей дочерью.

От этой мысли настроение Бертолда улучшилось. Да, именно так он и сделает!

А как же быть с дневником? Показать Хилде или уничтожить? А вдруг осознание того, что я не настоящий отец Петл, повлияет на чувства Хилды ко мне?

И еще одна мысль встревожила Бертолда. Возможно, любовь Хилды к нему каким-то образом связана с ее клятвой позаботиться о ребенке лучшей подруги.

Бертолд надеялся, что это не так, однако прагматический внутренний голос настаивал, что такое возможно. Хилда очень любит Петл. И, может быть, готова на все ради счастья ребенка, готова убедить себя, что любит отца девочки. Или мужчину, которого считает его отцом…

Когда Бертолд приехал домой, чтобы забрать Хилду и отправиться вместе в больницу, она тут же почувствовала: что-то не так. Однако не спешила расспрашивать Бертолда, ждала, пока они останутся одни.

Бертолд не стал отрицать, что возникла проблема, а затем как-то неохотно протянул Хилде дневник.

— Это дневник Флоры, — пояснил он.

— Но Флора никогда не вела дневника!

— Похоже, начала в прошлом году.

— Как он к тебе попал?

— Помнишь уик-энд, когда я пытался выяснить, кто настоящий отец Петл?

Хилда кивнула. Она была не в силах ни отвести взгляда от дневника, ни открыть его. Волнение Бертолда передалось и ей.

— В субботу я поехал в Уайтчепел и расспросил Пайети, а потом оставил ей визитную карточку, на тот случай, если она что-то вспомнит. Вот она и прислала этот дневник мне по почте. Нашла его в квартире Флоры, под матрасом. Пайети убиралась там по просьбе домовладельца.

Хилда сглотнула слюну.

— Там есть… что-то такое, что мне не понравится?

— Зависит от того, как на это посмотреть.

— Что ты хочешь сказать?

— Просто прочти его. А потом мы поговорим.

И Хилда прочитала дневник. Сначала она ужасно разозлилась на Флору, а потом сильно опечалилась.

— О, Бертолд, — промолвила она дрожащим голосом, — ты, наверное, чувствуешь себя отвратительно.

Улыбка у Бертолда получилась грустной.

— По крайней мере, тебя, похоже, волнуют мои чувства.

— Конечно, волнуют. А как же иначе?

— А я уж подумал, что ты разлюбишь меня, когда узнаешь, что я не отец Петл.

— Бертолд, это же глупо! Моя любовь к тебе почти не имеет никакого отношения к Петл, и я полюбила тебя уж никак не ради нее. А знаешь, я то же самое могу сказать и о тебе. Возможно, твоя любовь ко мне связана с твоей любовью к Петл. И, может быть, теперь, когда ты знаешь, что не являешься ее отцом, ты уже больше не любишь Петл. Да и меня заодно.

— Но это неправда! Боже мой, не говори так!

— Тогда и ты не говори! Это оскорбляет мою любовь к тебе!

— Да, ты права. Прости меня. Я, наверное, рехнулся, когда получил этот чертов дневник. Никогда не чувствовал себя таким опустошенным и расстроенным. Но это не значит, что я перестал любить Петл. Я по-прежнему люблю ее! И мне кажется, что нам ни в коем случае не надо менять наши планы. Я остаюсь ее отцом во всех смыслах. А после того, как мы поженимся, я смогу удочерить ее. Ты согласна?

От избытка чувств у Хилды защемило сердце.

— Конечно, согласна. Ты будешь замечательным отцом.

— Уж я постараюсь.

— Бертолд… а ты подумал о том, что скажешь матери?

— Конечно. К сожалению… она должна знать всю правду.

— Она так любит Петл.

— Очень любит. И вполне естественно, что она расстроится. — Бертолд вздохнул. — Бедная мама. Она была так уверена.

— Да.

— Что ж… жизнь иногда преподносит и неприятные сюрпризы.