Нарисуй меня хорошим. Книга 2 - Кэрри Прай

Это фраза окончательно ее сбивает. Теперь, Вася поняла, что мы смеемся над ней и наш настрой невозможно назвать дружеским. Она замирает и не может найти правильный ответ, потому что мы действуем на нее, как двуглавый удав на полевую мышь.

— Да ладно тебе, Васька. Это всего лишь шутка, — я пытаюсь приободрить ее и хлопаю по плечу, но она только больше съеживается.

Ваня упивается ее слабостью, да с таким аппетитом, что мне кажется, что он звереет. Такой хищный интерес не свойственен даже ему. Я всегда считал, что его ненависть к Васе, это лишь покрывало, под которым скрыто что-то большее, чем злоба. Ваня испытывал слишком сильные чувства, но постыдился их, закрыл в железную коробку, выкинул ключ и заменил на негатив. На те эмоции, которые он привык испытывать. На те, с которыми он привык мириться. Ваня боялся любви — она делала его слабым и это его пугало, а он не мог себе этого позволить.

— Опять народ терроризируете? — Алла ставит на стол два коктейля, и садиться напротив нас. — Мою Ваську обижать нельзя.

— Даже в мыслях не было. Какого ты о нас мнения? — говорит Ваня с притворной обидой в голосе.

— Мы все знаем, на что вы способны, так что не стройте из себя паинек.

Василиса облегченно выдыхает, когда её подружка оказывается рядом. Но прожигающий взгляд Белого, заставляет её сидеть неподвижно.

— Что ж, весело поболтали, — приподымается Ваня, отвешивает поклон и многозначительно смотрит на Васю. — Ещё увидимся.

Я держу свою руку на спинке стула, на котором сидит Вася и издевательски касаюсь белокурых волос, плеч и насмехаюсь над тем, как она ерзает на месте.

— Пока, Художница, — шепчу я ей в ухо, будто намекаю, что самое интересное только впереди.

От неловкости Вася отталкивает меня, я смеюсь, а она опускает глаза в пол.

Мы уходим, а я спиной чувствую её взгляд. За нашим столом уже сидят Вика, Кристина и занудный Дэн. Мы отдыхаем, веселимся и чувствуем себя королями вечеринки.

— Ты видел её лицо? — усмехается Ваня, даже не стесняясь Вику, сидящую на его коленях. — Она заметно побледнела, когда мы сели рядом.

— И правильно сделала, — отвечаю я, покручивая стакан в руке, и наблюдаю за Васей. — Ей нужно уехать отсюда. И чем быстрее она это поймёт, тем лучше для неё самой.

Ваня соглашаясь, кивает мне.

— О ком идёт речь? — в разговор влезает Вика, раздраженно поправляя прическу. — Вы про серую мышку, которая напугала народ, своей бесформенной одеждой?

— Не лезь, — командует Ваня. — Иногда мешок на теле смотришься лучше, чем тряпочки, которыми ты пытаешь прикрыться, — гремит он, подразумевая её короткие юбки.

Вика с обидой отталкивает его и меняется в лице. В эту секунду, она ставит красный крест на Васе, даже не осознавая, что главную отметину уже поставили мы.

Проходит несколько минут, прежде чем я замечаю резкое телодвижение у барной стойки. Это Валера Широв, толкает Васю, решив, что имеет на это право.

Я чувствую, как сжимаются мои кулаки, но не подаю виду.

— Белый, глянь, — зову я друга. — Художницу обижают.

— Что? — подскакивает он, скинув с себя Вику. — Кто?

Разгневанный, он бежит на танцпол.

Почему-то, меня совершенно не удивляет его реакция. Я догоняю его, когда тот уже тащит Валеру к выходу, из носа которого уже капала кровь.

Мы заводим бедолагу за здание клуба, и он получает ещё несколько ударов в живот. Валера загибается и жалобно скулит. Мне совершенно его не жаль.

Ваня устало качает головой.

— Ну сколько раз тебе повторять, что беспределить в баре не нужно.

Валера лихорадочно машет руками.

— Белый, я просто бабу…на танец позвать хотел. Сучка дерзить начала.

Ваня не стесняется в жестах, и проходиться кулаком по безобразной физиономии.

— Если нужно, веди бабу к себе домой, а там хоть бей, хоть убивай, — рычит он.