— А? Хорошо, — прохрипела я и, повесив сумку на плечо, пошатнулась. Не удержав равновесие, я свалилась на кафель, но уперлась ладонью, чтобы сразу подняться.

— Ты дождёшься меня? — с надеждой спросил он. — Правда?

— Угу.

— Точно?

— Угу.

— Я приеду к тебе. Обещаю. Я люблю те…

Я нажала сброс.

Какая чудесная кнопка. Как жаль, что нельзя одним нажатием сбросить весь груз, все эти оковы, которые закинула на мое плечи эта гребенная жизнь.

Голос мамы вывел меня из оцепенения.

— Вася! Папа уже в самолете! Посадка заканчивается! Только нас ждут!

Словно зомбированная, я повернулась к маме, и мои губы дрогнули в слабой улыбке.

— Ну? — поторапливала она. — Ты идёшь?

— Иду, иду, — бормотала я, едва передвигая ногами. — Я…уже…иду…

Мама обеспокоено нахмурила лоб.

— Что с тобой? Ты побледнела? С тобой все хорошо?

— Все в порядке, мам, — ответила я, и по равнодушному лицу скатилось несколько слез.

— Вася? Что с тобой? Ты плачешь?

Мой подбородок затрясся.

— Нет. Я не плачу, мам. Не плачу.

Это выходила боль. Усталость. Отчаяние. Все…

Мама прижала меня к себе и поцеловала в макушку.

— Милая, все пройдёт. Со временем ты поймёшь, что так будет лучше. Он не стоит твоих слез.

И я бы могла прислушаться к ней, но я как никто другой знаю, что время не лечит. Это лишь успокоительные сказки. Ничто меня не вылечит. А пока, я бездушно киваю в знак согласия, чувствуя, как из меня выходят все жизненные соки.

Мама взяла меня за руку и второпях, потянула за собой. Я вырвалась и, продолжала медленно перебирать ногами у нее за спиной.

К чему такая спешка? Даже если я всем сердцем захочу, все равно не смогу сбежать…Я не смогу убежать от этого прошлого.

Этот мир сошёл с ума. Сколько же в нем говна?

Спешащие на самолёт люди толкали меня в плечо, в спину, сбивали с ног, но мне было все равно. Пусть хоть расстреляют меня в упор — мне все-рав — но.

В голове эхом звучал голос Рэя.

«Я люблю тебя, слышишь? Я буду звонить тебе каждый Божий день. Каждую минуту».

Посмотрев на свою ладонь, я выронила мобильник из рук. Разбившись о кафель, его запчасти были затоптаны под подошвами суетливого народа. Эти жалкие обломки были идеальным олицетворением моего сердца.

— Ваш билет, — потребовала девушка в красивой форме.

Трясущейся рукой я протянула ей его. Я протянула билет. Билет в новую жизнь…

«Меня учили, что всегда нужно прощать. Я так не думаю…»

Ха, вы помните этот бред?

А чушь про горстку битого стекла в горле?

Хотя, нет… есть еще кое-что…

«Ранят не только удары палкой, но и слова».

Черт, какая игра слов! Меня практически тошнит!

А как вам это?

«Я всегда старалась верить людям. Верить во что-то хорошее. Думала, что в каждом есть тот маленький огонек доброты, который просто надо разжечь. Мы не рождаемся злыми, такими нас делают определенные обстоятельства».

Боже, какой же тупицей я была, раз я верила в подобное?

Все это — гнусная ложь! Бутафория! Так не бывает!

Я пробовала, но так не получаеться!

Я не могу заполнить дыру внутри себя! Я не могу! Не могу справиться с этим! Не могу, ясно?!

Ой. *игривый смех* Что это я?

Так вот…

Огонек потушили. Спички отсырели. Чирк. Чирк. Ни хрена не получается! Но, справедливости ради, я не родилась злой. Но и хорошей не стала. Что ж, все дело в определенных обстоятельствах… так? Я ведь старалась…

КОНЕЦ.