Нарисуй меня хорошим. Книга 2 - Кэрри Прай

И даже в самой непроглядной тьме бывает крохотный, но все же просвет — мне позвонили из больницы.

В машине воняло табачным дымом и гнилыми мандаринами.

— Давай, родной. Давай, — поторапливал я водителя такси, тряся его за плечо, — жми на газ. Я капец как опаздываю.

Командир сдвинул густые брови на переносице.

— Ты видэшь пробки, брат? — бурчал тот, с грузинским акцентом. — У меня нэ ковер-самолет. А я нэ Алладин.

Как это я сразу не заметил?

— Хреново. Так бы взял у тебя автограф, — съязвил я и закурил сигарету, но едва ли мне полегчало.

Я был навзводе. И если бы не моя нужда находиться в полном здравие, то мое тело давно бы протерадо гладкую столешницу ближайшего бара.

— И зачем вам городским авто, когда нет возможности на нем, как следует, разогнаться?

— Нэльза лихачить, брат! В больницу попасть можно!

Замечательно, я сел в машину к настоящему провидцу из Грузии. Где же ты был раньше, Пристотнль? Нанял бы тебя Ваньку в качестве репетитора.

Я поник. У меня напросто не было выбора. Оставалось только смириться. Добраться до больницы своими ногами, было бы худшей из идей. Я хромаю, как подбитая дворняга.

— Нэ нервничай, брат. Скоро будэм.

— Я спокоен — солгал я, потому что все внутри меня кричало.

Кричало. Грызло. Разрывало.

Эх, Ванька. Эх, волчара. Ты отомстил. Но отомстил без крови. И кому ты сделал легче, дурень?

***

— Подождите, вам туда нельзя! — кричала медсестра, и я в сотый раз убедился, что не перевариваю этих дамочек. — Стойте! Вам нельзя!

— Мне можно! — огрызнулся я, сдерживая мат.

Я преодолел больничный коридор за секунды. Нашел нужную дверь. Вбежал в реанимационную палату. Прервал дыхание.

Рядом с койкой пациента, среди мигающих приборов, стояла пара докторов, и трепалась на неизвестном мне языке.

— «Меня интересует, когда появился фоторефлекс?»

— «Безусловно, потребуются масса анализов. Есть ли нарушение сознания?»

— «Все зафиксировано. ЧМТ средней степени.»

— «Реакция есть, коллега. Но…»

И бла-бла-бла…

Я не сдержался и вдарил ладонью по двери Так, что часть штукатурки посыпалась мне на голову.

— Может быть, вы объясните мне, что тут происходит?! — я был убедительно зол.

Два деловитых старика оглянулись, обсмотрели меня с ног до головы и продолжили свои шептания.

Ах вы старые $%#@&₽##*?!

Растолкав умников в белых халатах, я подбежал к кровати.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

Аппарат искусственной вентиляции легких. Капельница. И ледяные, уставленные в потолок, глаза.

Горький ком застрял в горле. Я сглотнул.

— Брат, — тихо позвал я, словно боясь напугать. — Как ты, засранец?

Ваня медленно перевел на меня взгляд. Его скулы дрогнули.

Сука…

Грудь сдавило. Сильно. Подбородок задрожал.

— Ты слышишь меня, брат?

Он крепко зажмурился в знак согласия, и по его щеке скатилась одинокая слеза.

Я все понял без слов…

Послышался хруст от сжимающейся в руке простыни. У меня заболели глаза от наступющих слез.

— Черт, Ванька…

Глава№ 31. Ваня

Никому не нужный, 8-летний Ванечка Беляев.

Лето. Июль. Солнце. Двор. А из развлечений лишь бочка с водой, кривая рогатка, дохлые червяки и бурная фантазия.

Скукотища…

Футбол. Я люблю играть в футбол и мечтаю, что когда-нибудь забью гол в настоящие ворота. Настоящим мячом. И мной будут гордиться. По-настоящему.

Но пока, таких, как я, всегда оставляют на потом…

Я запинываю жестяную банку в кусты так, что рвётся носок моего исхудалого кроссовка. Я пытаюсь спрятать дырку, закрепляю ниточки и одновременно придумываю оправдывающую меня легенду, ведь папа будет сильно ругаться. Все тщетно — дырка настолько большая, что вываливаются несколько пальцев ноги.