Нарисуй меня хорошим. Книга 2 - Кэрри Прай

От его слов стало жарко. Я верю ему, ведь сама ощущаю подобное. Головой я понимаю, что он — чудовище, а сердце отказывается в это верить.

— Прости меня, Вася… Я… Блин… прости, пожалуйста, — в союзе с алкоголем, его слова едва сливались в единое предложение. — Я хочу быть хорошим…

На меня смотрят искренние глаза. Мой Ваня, он вернулся.

— Как ты это делаешь? — говорю я почти шепотом.

— Что именно?

— Я не могу злиться на тебя. Ты всегда для меня хороший…

Я помню, как поверила ему. Помню, как правдоподобно он отыгрывал свою роль. И, конечно же, я помню, как обожглась, из-за своей наивности. Ваня был прав. Я верила в то, во что хотела верить, но больше этого не произойдет.

— И кто следующий в твоем списке? — спросила я, когда заметила, что Ваня отвлекся. Он внимательно оглядывал меня — жуткое чувство. — Кто она? Продавщица, которая не продала пиво? Или может, учительница, которая влепила тебе двойку? Ох, нет, я знаю. Это Вика?

Улыбка мелькнула на его лице и мгновенно исчезла.

— Тюремная кастелянша, — его тон был серьезен. — Знаешь, эта такая женщина, которая выдает белье и матрасы, а еще не пренебрегает молодыми мальчиками. Безобразная извращенка решила, что я тот, кто скрасит ее трудовые будни, но я брезговал и по-своему отказал. Да, я был груб, даже слишком, но и сразу же за это поплатился. Я спал на железе, потому что мне вручили обосанный матрас и носил робу недавно вскрывших вены подростков, потому что так захотела она. И даже это было терпимо, но в какой-то день, обиженная шлюха сказала, что я обворовал ее. Надзиратели долго топили меня в отходной воде, стараясь узнать, куда я дел таблетки, которых не брал. В глаза не видел. Но, я хорошо запомнил название этой отравы… «Признавайся ублюдок или подвесим тебя на воротах» — вроде бы, они так назывались.

Я погрузилась в молчание. Ваня уткнулся пол, будто смотрел фильм с собственным участием.

— Мне всегда было интересно — что за коварные существа эти женщины? Своей жестокостью и хладнокровием, они могут дать фору любому мужику…

Я перевела дыхание и прервала Ваню.

— Но ведь не все женщины такие, и ты это прекрасно знаешь.

Ваня как-то восторженно посмотрел на меня.

— Ты права, и только позже я ее узнал, — меня снова окутало напряжение, потому что речь зашла обо мне. — Ты всегда отличалась от них, Вася.

— И тем взбесила тебя больше остальных?

Его лицо стало фанатичным.

— О да, — прошептал он, не сводя все глаз с моих сухих губ. Это пугало.

Мои щеки и шея горели от прилившей к ней крови. Все было похоже на дурное сновидение.

— Что? — выдавила я, уже позабыв, о чем спросила.

— Ты была совсем другой. И это я не о той девчонке, которая лазила по крышам, прыгала с моста и навязывала грязных червяков на крючок. Я о той Васи, которая вернулась к нам. Подломленная и уязвимая. Прозвучит ужасно, но рефлексы сработали сами. Я был запрограммирован на то, что бы ломать.

А вот теперь, мне действительно стало жарко, и я расстегнула молнию на куртке и отдышалась.

— Я хотел тебе верить, но не мог. Ты, как и моя мама, смотрела на меня влюбленными глазами, но в то же время, разделяла это чувство с остальными. Я понимал, что скоро ты уедешь и бросишь меня. Мой затуманенный мозг помнил то предательство и отказывался воспринимать реальность. Я сходил с ума. Это как две личности, темная из которых оказалась сильнее…

Меня передернуло. Я протерло лицо руками, словно умывшись от невидимой грязи.

— Это то, что ты хотел сказать? — мой голос поломался. — Так ты решил оправдаться? Поверить не могу, Ваня, что за бред ты несешь? Я должна тебя простить, потому что ты не способен отличить добро от зла? Так?

Ваня подорвался ко мне и крепко вцепился мне в ноги, плавно опустив подбородок на мои коленки. Его глаза пылали, а мне хотелось зажмуриться.

— Но его ты простила? — прошептал он, и между его бровей образовалась небольшая склада.