Поспорь на меня - Вера Эн

Катя чуть отстранилась, беря себя в руки. Олег по-прежнему старался получить свое и по-прежнему не хотел считаться с ее желаниями. Но не будь она Сорокиной, если ей не удастся продавить его.

— Я никогда не целовалась с Ромкой, — уклончиво ответила она и погладила пальцы Олега, не желая новой ссоры. — И не собираюсь этого делать, что бы он там себе ни напридумывал. Но давай на этом пока и остановимся. Если завтра тебе вдруг не захочется отпускать какую-нибудь другую девчонку, я хотя бы не останусь еще и без лучшего друга.

Олег хмыкнул — не слишком довольно.

— Считаешь, что я способен на предательство?

Катя сдвинула брови: ей начинал надоедать такой разговор.

— Ты же считаешь, что я способна, — раздраженно сказала она. — Хотя это точно не лучший способ начинать отношения.

Олег снова замолчал. Катя устало смотрела в окно и ждала его решения. В душе против воли зрела уверенность, что она не обидит Ромку, даже если из-за этого ей придется расстаться с Олегом. Не после сегодняшней их ночи. Друзьями, не пожалевшими последнюю еду, не разбрасываются. И если Олег не собирается этого понимать…

— Ладно, Кать, я перегнул, наверное, — наконец проговорил он и снова притянул ее к себе. — Дружи, с кем считаешь нужным, а уж я сделаю все, чтобы тебе не захотелось превратить эту дружбу в более близкие отношения.

Катя поуютнее устроилась в его объятиях. Кажется, они опаздывали на первую пару, но это была малая жертва за примирение.

— Не захочется, Олеж, — искренне проговорила она и удовлетворенно добавила: — Обещаю!

Глава 8

Рома жарил картошку, когда услышал звонок в дверь. Учитывая тот факт, что с незабвенным соседом Строевым он уже побеседовал сегодня в деканате, подозрение пало на его неугомонную дочь, ибо никто другой на Ромины пенаты не посягал уже полгода. Правда, Рома был уверен, что сегодняшний вечер Катюха проведет в компании более удачного спорщика, однако, заглянув в глазок, все же увидел знакомые рыжие волосы и ярко-алые щеки. И чем, интересно, вызван нынешний ее румянец? Лишь бы не новыми приключениями: на них Катюха горазда.

Рома отпер замок и распахнул перед ней дверь. Одежда была в порядке. В одной руке Катюха держала оставленный вчера у Карпоноса рюкзак, а в другой — учебник Письменного — Ромин, новенький.

— Рад видеть тебя, Сорокина, в добром здравии, — не слишком любезно проговорил Рома и посторонился, пропуская ее в квартиру. — Или не рад: что мне там положено по сценарию изображать, чтобы наш Отелло не расстроился?

Саркастический тон появился сам собой, когда на шее проходившей мимо Сорокиной Рома рассмотрел откровенный засос. Настроение, и так не балующее с самого утра, упало ниже критической отметки. И кто, спрашивается, из них двоих с Карпоносом Отелло? И какого лешего Рому вдруг стали задевать любовные похождения Сорокиной?

— По сценарию мы с Олегом помирились, — заявила Катюха и вызывающе уставилась на Рому. Он пожал плечами: или она думала, что от этого известия он пустится в пляс?

— Весьма благоразумно, Сорокина, — сообщил он и направился на кухню. Картошка скворчала с опасным намеком на скорое сгорание. — Только сделай милость, потяни хоть пару недель с его безоговорочной победой, — крикнул он уже от плиты. — У меня пока денег нет на ящик пива. Вот разберусь с новым заказом…

В коридоре послышался шум и шуршание, и следом в кухню ввалилась взъерошенная Сорокина — в пуховике, но без сапог. Их, что ли, снимала?

— Да ты что?! — возмущенно воскликнула она. — И не думай даже! Я сама все куплю: я же поспорить тебя заставила! Не хватало, чтобы ты еще из-за меня последние деньги тратил!

Ее пыл Роме понравился. Ее жалость — нет.