Поспорь на меня - Вера Эн

— Ты будешь мне рассказывать про совесть? — задал идеально правильный вопрос он, и Рома не преминул этим воспользоваться.

— Именно я — и именно про совесть, — дурашливо согласился он. — Прибегает тут ко мне Катюха вся в слезах, говорит, Олежек ревнует, требует, чтобы она одному ему внимание уделяла. И как это называется, Карпонос? Честность? Не, не слышали.

Соперник нахмурился: явно не ожидал, что Катя поделится подобными сведениями с Давыдовым. Но ответить Рома ему не дал. Подступил чуть ближе и резко выдохнул, предупреждая:

— Так вот что я скажу тебе, Олежек: или ты Катюхи по всем правилам добиваешься, без этих твоих подлых приемчиков, или я поведаю ей о нашем с тобой споре. Уверен, ее эта информация очень порадует! А заодно и Строева, к которому ты на забухавшего Давыдова жаловаться ходил! Я, знаешь ли, в твоем отношении не слишком сентиментален. Не побрезгую.

Карпонос скрипнул зубами. Кажется, начал понимать, в какую передрягу попал. Однако тут же сбравировал:

— Сам же первый и попадешь под раздачу! У тебя и так репутация ниже плинтуса, а тут такой подарок! Да и Катя вряд ли восхитится твоей идеей поспорить на нее.

Он демонстративно надавил на слово «твоей», но это был выстрел в молоко.

— Ну, мы-то с Катюхой и не такое проходили, помиримся, — усмехнулся Рома и наконец отодвинулся от явно растерянного соперника. — Да и за место я не держусь. В отличие от тебя. Так что играй честно, Карпонос! Не зарывайся — и не порти веселье! Оно только начинается!

Слушать ответ он не стал. Если у Олежека есть хоть капля здравого смысла, он поймет, что Рома предлагает ему отделаться малой кровью. По сути, он выигрывал у Давыдова по всем статьям, оставалось лишь немного дожать Катюху, чтобы потом стричь купоны с победы. И рисковать сорвать джек-пот из-за мешающегося под ногами соперника было далеко не лучшим решением. Вот приручит он Сорокину, влюбит ее в себя окончательно, а потом как бы между ходом расскажет ей о глупом споре, благодаря которому сумел завоевать такую девушку. Катюха сделает вид, что простила, раз уж все теперь так замечательно складывается, и Ромина роль в этом сериале наконец закончится. Бинго!

Настроение, и так поганое, упало ниже плинтуса. А после и вовсе провалилось в тартар, когда попавшаяся ему на крыльце Катюха чуть смущенно улыбнулась.

— Олега жду. Он обещал меня сегодня проводить, но что-то задерживается.

Если она рассчитывала, что Рома скрасит ей ожидание хотя бы в свете мнимого спора, то он решил иначе. Пожелал Сорокиной удачи и оставил ее утешать ненаглядного без своего участия. Кажется, глупо ретировался. Но после нежной сцены приветствия, свидетелем которой он сегодня утром стал, вторая такая же для Роминого душевного равновесия была явно лишней. Три пары потом понадобилось, чтобы уговорить себя, что именно так все и задумывалось, и не двинуть Карпоносу со всей дури за то, что тот облапал сегодня Катюху на виду у всего второго этажа и обслюнявил ее, якобы изнывая от вчерашнего воздержания. Рома почему-то был уверен, что подобного обращения с собой Сорокина ни за что не позволит: помнил, как в школе она уничтожала парней за один только косой взгляд, — и готовился сочувствовать Олежеку по поводу очередной пощечины. Но Катя только обхватила того за шею, прижалась к нему покрепче, поднялась на цыпочки, всем своим видом выражая бесконечный восторг, — а у Ромы чем-то обожгло в груди, и дышать стало тошно — так тошно, что он, кажется, умудрился неправильно решить задачу на Строевской проверочной, потому что всю пару сражался с накатывающим раз за разом отвращением и уговаривал завтрак не стоять колом и не мешать ему дышать.

Большей глупости нельзя было и придумать.