Поспорь на меня - Вера Эн

Он подождал с полминуты, очевидно рассчитывая услышать от нее резонный вопрос о своем деле, потом непонятно мотнул головой и положил перед Катей два билета с нарисованными на них парусными кораблями. О том, что это билеты, Катя догадалась по цене в правом нижнем углу. Ничего не понимая, она подняла голову.

— Что это?

Рома передернул плечами и указал на корабль.

— Айвазовский, — сообщил он. — Живые полотна. Ты же, кажется, уважаешь русскую классику, Сорокина?

Катя моргнула. Айвазовского она любила той нежной любовью, какой только можно любить море и его романтическую непредсказуемость. У его полотен она дольше всего стояла в Русском музее, когда они с мамой ездили в Питер. А когда в школе им задали написать сочинение по любой картине, она выбрала «Радугу». Но Ромка об этом знать не мог. И не должен был…

— В профкоме билеты раздавали? — изобразила равнодушие Катя, жутко боясь, что не права. И удивленный Ромкин взгляд подтвердил худшие опасения.

— А у нас есть профком? — поинтересовался он, и она со стоном закрыла лицо руками. Значит, купил. Сумасшедший рыцарь Давыдов.

— Ромка, зачем? — выдохнула она. — Это же почти половина стипендии! А жить ты на что будешь?

Даже сквозь ладони Катя почувствовала, как он весь подобрался и сверкнул глазами.

— Это восемь процентов от того, что я получил за последнюю работу! — холодно отрезал он. — Так что не волнуйся, Сорокина, на паперть из-за этих билетов я не пойду. И не придумывай повод, чтобы отказаться: если это дурацкая идея, так и скажи, я без обид.

Катя развела пальцы и посмотрела на Ромку, как на что-то невиданное. Он просто не представлял, какую чепуху говорил!

— Это потрясающая идея, Давыдов, — наконец прошептала она, чувствуя, как внутри все оттаивает, избавляясь от горечи утренней неудачи. — Не знаю, какая вездесущая муза тебя надоумила, но я расцеловать вас обоих готова.

Ромка усмехнулся — наконец-то без всякого напряжения.

— Не обещаю насчет музы, но сам приму такую благодарность с удовольствием, — провокационно проговорил он. — А если она заартачится, то и за нее тоже.

— Ах ты! — весело воскликнула Катя и небольно шлепнула его по лбу. Ромка вскинул брови и вытянул у нее из-под руки еще одну «улитку».

— В счет оплаты музе, раз уж у тебя все поцелуи на строгом учете, — заявил он. — Но от своей доли не отказываюсь: тебя никто за язык не тянул.