Роза в ее руке - Александра Астафьева

Находясь в постели, он мысленно припевал свежие строки, недавно записанные им в блокноте. Они так и манили, требовали доработки, чтобы все слова переплелись и образовали красивую песенную поэзию. Он смог бы заработать еще немного. Ему необходимо было лишь вдохновение, желание и время, от которого зависело все.

Девушка находилась слишком близко. Была любопытна и наивна, верила ему как своему спасителю.

А был ли он таковым для нее? Может быть, она предпочитала своей жизни смерть?

Вероятно, в ту ночь судьба предоставила ей выбор. Только то, что Вивьен хотела бы сама.

Что сделал Бьорн?

Он все решил за нее, оказавшись рядом.

Вспоминая о происшествии и о том, как прекрасно сегодня выглядела незнакомка, он не жалел, что сделал правильный выбор.

С этими мыслями Бьорн погрузился в глубокий и крепкий сон впервые за долгое время. Тем временем, капли дождя барабанили по стеклу, создавая мотив весенней мелодии.

***

Бьорн

На следующее утро меня поприветствовала ее пустая комната. Кровать была аккуратно застелена. Книжный стеллаж выглядел по-другому: все книги в нем были расставлены в алфавитном порядке, а лишние вещи убраны.

Комната была простой, но уютной. Кровать, тумбочка, комод, книжный шкаф и огромное зеркало на стене.

Все было на своих местах, кроме Вивиан.

Она ушла. Даже не попрощалась. Не оставила никакой записки.

Я должен был радоваться этой мысли, но на душе не стало легче. Не ощутил того облегчения, о котором думал в последнее время, — о своем скорейшем одиночестве.

Мой песенный блокнот заметно лежал на тумбочке. Он выглядел иначе. Взяв в руки, я открыл его на той странице, где помечал в последний раз. От меня не ускользнуло отсутствие нескольких неисписанных страниц. Их как будто в спешке вырвали и не удосужились замести следы: небольшие клочки торчали в середине переплета. Я не помнил, чтобы лично выдергивал их таким способом.

В этом доме чистых листов было предостаточно. Для чего ей понадобился мой блокнот, если записки от нее я так и не обнаружил. Она пользовалась им, как своим, и не сказал бы, что мне это нравилось.

Телефон активно завибрировал в кармане джинсов, рассеивая, наконец, мысли о Вивиан.

Ред и его бодрый с утра голос был на проводе.

— Чем планируешь заниматься сегодня? — спросил он, как только я нажал на кнопку принятия вызова.

— Разве у меня есть выбор? Тем же, чем и вчера.

Слушая его, вышел из комнаты, спустился по ступеням вниз и, пройдя сквозь гостиную в кухню, бросил блокнот на первый попавшийся стул.

— Неплохо. Я очень рад, что желание творить вернулось к тебе обратно. Но предлагаю вариант получше: как смотришь на то, чтобы провести время в компании одного смышленого мальчугана?

— Это было бы здорово. Я буду рад нашей встрече с Шоном.

Речь о его сыне напомнила о долге заботиться о нем, а также об отсутствии продуктов в доме. Я заглянул в холодильник в поисках чего-нибудь съестного. Там было пусто.

Вот, черт. Обычно не ощущал голода с утра, но не сегодня. Еще вчера Вивиан готовила, я наслаждался ее кулинарными способностями, удивляясь, как можно было приготовить что-то, несмотря на нехватку компонентов. Мой желудок давно не испытывал такого праздника как при ней.

Я не сразу заметил свой завтрак. Аккуратно разложенные столовые приборы и накрытое крышкой блюдо привлекли мое внимание искусно сервировочным видом. Даже и представить себе не мог, что в моем доме все же имеется порядочный набор посуды. Девушка в который раз проявила инициативу и даже в качестве декора украсила мой стол небольшой глиняной вазочкой с полевыми ромашками. Она сорвала их, когда мы возвращались домой, и всю дорогу прикладывала к груди, защищая от ветра. Заметив этот жест, я улыбнулся тому, насколько она отражала собой хрупкое наивное создание наряду с этими цветками.