Роза в ее руке - Александра Астафьева

Убирая с лица намокшие волосы, Бьорн ошеломленно стоял по пояс в воде. Его компаньонка громко смеялась и не менее активно раздевалась, чтобы в скором времени присоединиться к водной игре. Узкие джинсы девушки и кофта темного цвета с легкостью были разбросаны на пирсе. Меган не постеснялась при ребенке остаться в одном откровенном нижнем белье. Судя по тому, как Шон звонко переливался в детском хохоте, он привык к ее своеобразным выходкам. Только я одна находилась здесь определенно лишней, понятия не имея, в чем заключалось веселье.

Поерзав на месте, я заново попыталась переключиться на поэзию. К сожалению, это удавалось с трудом. Мои спутники вели себя очень шумно, в особенности Меган — слишком непосредственная особа. Прыгнув вслед за Бьорном, она повисла на его спине, вскарабкиваясь все выше и выше. Хотела утопить его? Ну, и шуточки были у нее. Он не был в восторге от этой идеи, но и не прогонял.

Глубоко вздохнув, я покачала головой, уткнулась в свои записи и не заметила появление Шона рядом с собой.

Боже! Нужно было присматривать за малышом, а не наблюдать за тем, как флиртовали эти ненормальные.

— Вивьен, тебе нужно искупаться. Меган говорит, вода теплая, и ты грустная, — сказал он, заглядывая в листки.

Я посмотрела на него и улыбнулась.

— Нет, не грустная, мне просто нравится сидеть здесь, наблюдать и записывать кое-какие мысли.

Мальчуган выглядел забавно в этих резиновых сапожках и курточке-плащовке, которая была ниже его колен. Светлые пушистые волосы были мягкими и ярко переливались в лучах солнца. Мне захотелось приобнять его, насладиться присутствием этого малыша и запахом безмятежного детства. Я так и поступила. Маленькие ручонки приобняли меня в ответ.

— Меган нравится Бьорн, а она ему — нет, — заявил серьезно мальчишка.

— Откуда знаешь, что не нравится?

Какое-то время мы продолжали сидеть и наблюдать за взрослыми в воде. Им было хорошо вдвоем.

— Папа сказал. Мой папа всегда говорит правду.

— Ну, и кто же нравится Бьорну? — любопытство собралось выдать меня с головой.

— Ты, — так просто ответил малыш, повернув ко мне голову. На его личике мелкие капли воды игриво переливались в свете солнца.

— Об этом тебе тоже твой папа сказал? — веселье играло в моем голосе, отчего я не была готова к такому ответу.

— Нет, — он нахмурил бровки и серьезно произнес. — Я это сам решил. Бьорн не смотрит на Мег так, как смотрит на тебя. Но она нравится мне, и я женюсь на ней, когда вырасту.

Я едва сдержалась, чтобы не усмехнуться вслух.

— Что? — переспросил он, ощутив мое веселое настроение. — Мег тоже постоянно грустит, а когда появляюсь я, она становится радостной. Значит, я должен жениться на ней.

В тот момент мне уже было не смешно. Я поразилась его словами. Этот мальчуган был смышленый не по годам, и заработал от меня еще одни крепкие объятия.

— «Мне казалось, что нет спасенья. Что конец предрешен и точка», — поглаживая его по голове, проговорила я тихо. Шон переспросил, что я имела в виду.

Я ответила, что благодаря такому человеку, как Бьорн, я сидела и наслаждалась обществом такого замечательного малыша. Он кивнул головой, как будто понял, что именно. Эти умные глазки было сложно обмануть.

— Нам пора, иначе мы заработаем простуду, — послышалось вдалеке.