Ниже нуля - Эли Хейзелвуд

Оказывается, когда ты один из лучших инженеров НАСА, люди пишут о тебе всякое дерьмо. Клянусь, я не ищу «Ян + Флойд» дважды в неделю или что — то в этом роде, но время от времени мне становится любопытно, а Интернет предлагает так много информации в обмен на так мало усилий. Так я узнала, что когда прежний руководитель ушел в отставку по состоянию здоровья, Йен был выбран главой инженерной службы Tenacity, марсохода, который благополучно приземлился в кратере де Вокулерс в прошлом году. Он даже дал интервью 60 Minutes, в котором предстал серьезным, компетентным, красивым, скромным, сдержанным.

По какой — то причине это заставило меня вспомнить, как он стонал, вжимаясь в мою кожу. Его крепкая хватка на моих бедрах, его бедро, двигающееся между моих ног. Это заставило меня вспомнить, что он хотел пригласить меня на ужин, и что я действительно — восхитительно, непостижимо — поддалась искушению согласиться. Я посмотрела все это на YouTube. Затем я прокрутила страницу вниз, чтобы прочитать комментарии, и поняла, что две трети из них были от пользователей, которые заметили, насколько серьезным, компетентным, красивым, скромным, сдержанным и, вероятно, богатым был Йен. Я поспешила выйти, чувствуя себя зажатой всем туловищем в банке с печеньем.

Неважно.

Думаю, я ожидала, что мой поиск в Google приведет и к более личным вещам. Может быть, аккаунт на Facebook с фотографиями очаровательных рыжих малышей. Или один из тех свадебных сайтов с перепроизведенными фотографиями и историей о том, как пара познакомилась. Но нет. Самым близким был триатлон, в котором он участвовал около двух лет назад недалеко от Хьюстона. Он занял не очень хорошее место, но он закончил его. Насколько известно Google, это единственное занятие, не связанное с работой, в котором Йен принимал участие за последние четыре года.

Но это не суть важно: Я знаю достаточно много о карьерных достижениях Йена Флойда, и мне хорошо известно, что он все еще работает в NASA. Поэтому для меня нет смысла быть шокированной, увидев его. И я не шокирована. Я действительно не шокирована.

Просто, учитывая, что в Космическом центре Джонсона работает более трех тысяч человек, я полагала, что столкнусь с ним примерно на третьей неделе работы. Может быть, даже на третьем месяце. Я определенно не ожидала увидеть его в свой первый день, в самый разгар чертовой ориентации новых сотрудников. И уж точно не ожидала, что он сразу же заметит меня и будет долго — долго смотреть, как будто вспоминая, кто я такая, как будто не удивляясь, почему я выгляжу знакомой, и не пытаясь найти меня.

Что… не так. Он явно не такой. Йен появляется у входа в конференц — зал, где новые сотрудники расположились в ожидании следующего докладчика; с немного раздраженным выражением лица он оглядывается в поисках кого — то, замечает меня, болтающую с Алексис, примерно через миллисекунду после того, как я замечаю его.

Он на мгновение замирает, широко раскрыв глаза. Затем пробирается сквозь толпу людей, болтающих за столом, и длинными шагами направляется ко мне. Его глаза не отрываются от моих, и он выглядит уверенным и приятно удивленным, как парень, встречающий свою девушку в аэропорту после того, как она провела четыре месяца за границей, изучая манеры ухаживания горбатого кита. Но это не имеет ничего общего со мной. Это не из — за меня.

Это не может быть из — за меня, верно?

Но Йен останавливается всего в паре футов от Алексис, изучает меня с небольшой улыбкой на пару секунд дольше, чем принято, а затем говорит: — Ханна.

И все. Это все, что он сказал. Мое имя. И я действительно не хотела его видеть. Я действительно думала, что будет странно снова быть с ним, после нашей не совсем безвкусной первой и единственной встречи. Но…

Это не так. Совсем нет. Это просто естественно, почти непреодолимо — улыбнуться ему, оттолкнуться от стола и подняться на ноги, чтобы обнять его, наполнить ноздри его чистым запахом и сказать ему в плечо: — Хей.