Ниже нуля - Эли Хейзелвуд

Сэди кивает. — Я не знаю, что я чувствую по этому поводу. Кажется… опасным?

Я прикрываю рот, чтобы заглушить смех.

Глава 9

Йен отвозит меня домой после того, как мы высадили всех в аэропорту, после тревожного обмена номерами телефонов между ребятами и нескольких слез Мары и Сэди. Я определенно чувствую себя более похожей на себя, потому что я отправляю их через TSA со строгим «Хватит ныть» и нежными шлепками по их задницам.

— Постарайся не падать в ледник по крайней мере шесть месяцев, хорошо? — Сэди кричит на меня из огражденной зоны.

Я отмахиваюсь от нее и хромаю обратно к машине Йена.

— Я понимаю, почему ты их так любишь, — говорит он мне, пока мы едем ко мне домой.

— Я не люблю. Просто притворяюсь, чтобы не ранить их чувства.

Он улыбается, как будто знает, насколько я полна дерьма до миллиграмма, и мы молчим до конца поездки. Радиостанция играет поп — песни, которые я помню с начала 2000–х, и я смотрю на желтый свет уличных фонарей, задаваясь вопросом, не являюсь ли я тоже старичком. Затем Йен притормаживает, чтобы припарковаться у моего дома, и это расслабленное, счастливое чувство исчезает, а мое сердце набирает скорость.

Я сказала Сэди и Маре, что посмотрю, не заинтересуется ли он моим свиданием, но это легче сказать, чем сделать. Я делала предложения многим людям, но это… это другое чувство. Я не собираюсь быть хорошей в этом. Я буду полным, полным дерьмом. И Йен сразу это поймет.

— Ты мог бы… — начинаю я. Потом останавливаюсь. Мои колени вдруг выглядят невероятно интересно. Произведения искусства, которые требуют моего самого пристального внимания. — Я подумала, что…

— Не волнуйся, я отнесу тебя наверх, — говорит он. На нем джинсы и голубая рубашка, которая подходит к его глазам и контрастирует с его волосами и…

Это пугает, насколько привлекательным я его нахожу. Глубина этой моей влюбленности. Он нравился мне с самого начала, но мои чувства к нему росли постоянно, потом в геометрической прогрессии, и… что мне с ними делать? Это как если бы мне дали в руки инструмент, на котором я так и не научилась играть. Как будто меня попросили выйти на сцену концертного зала совершенно неподготовленной.

Я делаю глубокий вдох.

— Вообще — то, они починили лифт. А по этому новому гипсу легко ходить. Так что, нет необходимости. Но вы… — Ты можешь это сделать, Ханна. Давай. Ты только что пережила белых медведей благодаря этому парню. Ты можешь произнести слова. — Ты можешь подняться в любом случае.

Наступает долгое молчание, в котором я чувствую биение своего сердца каждым дюймом своего тела. Оно затягивается, пока не становится невыносимым, и когда я не могу не поднять взгляд, я вижу, что Йен смотрит на меня с выражением, которое можно описать только как… сожаление. Как будто он прекрасно знает, что ему придется меня подвести.

Черт.

— Ханна, — говорит он, извиняясь. — Я не думаю, что это хорошая идея.

— Верно. — Я сглатываю и киваю. Отодвигаю тяжесть в груди в сторону на неопределенное время. Боже, это «потом» будет плохим. — Хорошо.

Он тоже кивает, испытывая облегчение от моего понимания. Мое сердце немного разбивается. — Но если тебе что — нибудь понадобится, хоть что — нибудь…

— …ты будешь там. Верно. — Я улыбаюсь, и… может быть, я еще не на 100 процентов отдохнула, потому что я снова начинаю чувствовать слезы. — Спасибо, Йен. За все. Абсолютно за все. Я все еще не могу поверить, что ты пришел за мной.

Он качает головой. — Почему?

— Я не знаю. Я просто… — Я могла бы придумать для него ответ. Но это кажется несправедливым. Он заслужил от меня больше. — Я просто не могу поверить, что кто — то может сделать это для меня.