Вопреки - Латинская Надежда

– Моя мать. Это сделала моя мать. Теперь ты доволен? - на последних словах мой голос повысился, и я заревела, сев прямо на пол у двери, закрыв лицо ладонями.

Я не хотела, чтобы он знал все эти проблемы, связанные с моей матерью. Кто может полюбить девушку, которую ненавидит даже собственная мать?

Я почувствовала, как меня подняли на руки и уже спустя секунду, куда-то несут. Мне было все равно. Хотя, в большей степени это был Ян, и я ему полностью доверяла.

Поставив меня на пол, он на мгновение отошел и послышался шум воды, а затем, мужчина вновь вернулся и, взяв меня на руки, втащил под холодный душ:

– Я-ян, прекрати, – взвизгнула я и попыталась вырваться из его хватки. Но куда там. Проще бетонную стену сдвинуть.

Но он не прекратил. Лишь когда от холода у меня стали стучать зубы, мужчина поставил меня на пол и выключил воду.

Вытащив несколько больших полотенец, он стал вытирать меня ими через одежду. Когда они насквозь промокли, он бросил их на пол и скинул со своих плеч ставшую мокрой рубашку.

Кинув одно сухое полотенце себе на шею, Гордеев достал еще несколько и положил их на стиральную машинку.

Подхватив руками края моего свитера, он стал поднимать его, но затем резко остановился:

– Дальше справишься?

Мне ничего не хотелось. Мне было холодно не только в мокрой одежде, но и в душе.

Вздохнув, он снова поднял мой свитер и стянул его. То же действие он проделал и с джинсами. В итоге, я осталась перед ним в одном белье. В другой раз эта ситуация бы меня смутила, и я постаралась бы закрыться от него, но в этот раз мне было все равно. Я была в какой-то прострации.

Вытерев меня, он закутал меня в большое махровое полотенце и понес в комнату, как маленького ребенка. Уложив меня, он ушел.

Я такая жалкая. Жалкая. Жалкая.

Спустя несколько минут мужчина вернулся в других джинсах, и лег рядом, обнимая меня со спины. Я лежала с закрытыми глазами, боясь пошевелиться. Он и так всю ночь не спал.

В квартире было тихо. Я лишь слышала его размеренное дыхание, которое означало, что он спит. И чувствовала теплое дыхание, касающееся шеи.

Чувствуя, как плачу, я зажмурила глаза и закусила кулак, боясь разреветься в голос и разбудить Яна.

Я такая жалкая, что сама себе противна. А ему меня жалко. Только и приходится возиться со мной, как с маленьким ребенком. Он все верно сказал.

Слезы все продолжали идти. И я не понимала почему. Либо из-за жалости к себе, либо от осознания, что единственный мужчина, которого я полюбила, люблю и когда-то буду любить, не любит меня, а лишь жалеет.

Мы почти на финишной пр

Внезапно я почувствовала резкий толчок и оказалась лежащей на спине. Растерянно распахнув глаза я увидела нависающего надо мной Яна. Он внимательно смотрел мне в глаза, а затем нахмурился и откатился назад. Протянув руку, Гордеев вытащил из пачки сигарет на тумбочке одну сигарету и зажал между зубов, не прикуривая:

– Я так понял, спать мы сегодня не будем? – он повернулся и посмотрел на меня через плечо.

Мужчина спрашивал абсолютно серьезно. В его голосе не было ни злости, ни недовольства. Чистый интерес.

– Прости…

– Не извиняйся, - он вздохнул и встал с кровати. – Давай тогда что ли фильм посмотрим, – я стала вставать, и до меня только тогда дошло, что на мне до сих пор одно лишь полотенце. Проследив за моим взглядом, Ян подошел к выдвижному шкафу-купе и достал синюю футболку. – Переодевайся и приходи, – сказал он и вышел из комнаты.

Я сбросила полотенце и стала надевать вещь. Ткань была мягкой на ощупь и как только я ее надела, сразу почувствовала себя более уверенно. Глупо, но так.

Зайдя в зал, я увидела Яна, лежащего на диване с согнутой в колене ногой. Вся его поза выражала полную расслабленность. Футболки на нем по-прежнему не было. Я стояла у двери и молча наблюдала за ним, не решаясь, как поступить.

– Ты чего застыла?