Каратель - Джессика Гаджиала

Я просто подумала, не знаю, что он будет больше шутить, рассказывать что-то интересное. Я не ожидала полного игнорирования. Или того, что придётся жить в одном номере с кем, кто в этот момент явно не был моим фанатом.

Я смутно осознавала, как Люк тоже сел на край своей кровати, но лицом ко мне.

— Хорошо, — вздохнул он. — Я не привык, чтобы люди пытались меня узнать, или чтобы их вообще волновало что-то обо мне. Даже что-то такое мелкое, как моя усталость, — я повернула голову на бок и увидела, что он наблюдает за мной, всё ещё со своим чёртовым капюшоном на голове. Будто прочитав мои мысли, он продолжил. — Что касается капюшона и шрамов, Эв, я не собираюсь об этом говорить. Я не из тех, кто кому-то открывается. У меня поганое прошлое, и это гадко, и такому не место в твоей симпатичной головке. Потому что тогда ни один из нас не будет спать. Ладно?

Действительно, чего ещё я могла ожидать?

Мы по-прежнему были практически незнакомцами.

Было бы сумасшествием хотеть на личные вопросы услышать больше, чем расплывчатый ответ.

— Ладно, — согласилась я, слегка кивнув.

— Так вот, — произнёс он, ухмылка приподняла одну сторону его губ, и его серьёзное лицо стало озорным. — У тебя и правда проблемы со словом «мэм», а? Часики тикают или что-то в таком духе?

— У меня есть ещё как минимум три года, прежде чем кто-то может начинать так меня называть.

— Думаю, дело скорее в южной вежливости, чем в твоём возрасте, куколка. Но это интересно. Ты злишься, потому что голодна?

— Не переживай, — улыбнулась я. — Я больше не упаду в обморок рядом с тобой. Но да, я голодна.

— Что ж, по соседству есть «Оливковый сад».

Моё лицо исказилось.

— Оливковый сад? Мы… пойдём собирать оливки? Я хочу сказать, что мне понадобится что-то более питательное. Чего смеёшься? — спросила я, когда он запрокинул голову и по-мальчишески рассмеялся, из-за чего у меня в животе всё поплыло, и между бёдер возникло трепещущее ощущение.

— «Оливковый сад» — это сеть итальянских ресторанов, Эв. И чертовски популярных.

— В Техасе? — спросила я, прищурившись. — Разве традиционная американская еда или, честно говоря, мексиканская не была бы здесь более приемлемой?

— Боже, вот путешественница. Ты будто с другой планеты прилетела, — объявил он, качая головой. — Если ты и должна что-то знать о нас, американцах, так это то, что мы хотим видеть все доступные нам национальные кухни в каждом городе, который посещаем. Ты не заметила, что в Нейвсинк Бэнк есть около пяти итальянских ресторанов, три китайских, суши, мексиканский, вьетнамский, индийский и каджунский?

— Я думала, это просто причуда этого города, — объяснила я. — В смысле, наверное, я просто привыкла есть мексиканскую кухню в Мексике, индийскую в Индии, а суши в Японии.

— А, но мы Великий Плавильный Котёл.

— Уверена, это отсылка к этническому разнообразию.

— Именно, — согласился он. — И каждый из этих народов привносит свою еду, чтобы поделиться с остальными нами.

— Оу, да? И что американцы в буквальном смысле подают на стол?

— Ну, — произнёс он, притворяясь, что действительно задумался. — Есть кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы, фруктовые роллы, бургеры с пончиками вместо булочек…

— Значит, в целом… продукты, похожие на еду, — с улыбкой сказала я.

— Очень-очень затягивающие, наполненные сахаром, похожие на еду продукты, — согласился он. — Я хочу сказать, если ты никогда не заезжала в полночь в кафе и не ела целую стопку пропитанных сиропом блинчиков с большим добрым куском масла и тост с джемом, и не пила бездонную чашку кофе, полную сливок и сахара, честно говоря, ты не попробовала всего, что может предложить эта страна.

— Не могу представить, чтобы это когда-нибудь звучало аппетитно. Если только ты не пьян.