Каратель - Джессика Гаджиала

— Я могу достать ей документы, — сказал Люк, будто чувствуя, о чём я задумалась. Сейчас было плохое время для иммигрантов, пытающихся попасть в США. — Если она захочет приехать, и у неё не получится это легальными путями, я знаю одного фальсификатора, который занимается таким дерьмом дольше, чем я живу. Чёрт, дольше, чем живёт твоя мама. Если ты хочешь пойти этим маршрутом, Эв, просто скажи.

Видите?

Хорошо.

Правда, его цвета никогда не будут белыми; у него всё было серым и чёрным, но это не значило, что нет ничего хорошего под его щитами.

На самом деле, даже в его работе, какой бы она ни казалась жестокой и ужасной, в центре была заложена правильная идея — спасать тех, кто не смог спастись сам от хищников, о существовании которых даже не знал.

Если я что-то и поняла из всего этого испытания, это то, что никогда не знаешь, в ком таится зло. Это мог быть ваш сосед. Это мог быть отец одного из детей, с которыми дружит ваша дочь. Это мог быть ваш собственный отец.

Вы никогда не знаете на самом деле.

Чёрт, по крайней мере, Люк носил свою тьму на себе, не пытаясь скрыть или притвориться, что её нет.

— О чём задумалась? — спросил Люк, заставляя меня снова очнуться от мыслей.

— Ни о чём важном, — сказала я, чувствуя немного вины из-за того, что вру, но эта ложь была маленькой. — Сколько нам понадобится времени, чтобы добраться до города?

— Двадцать минут, если не будем торопиться, — ответил он, переворачиваясь на спину, чтобы проверить время на телефоне. — У нас есть ещё полтора часа до выхода.

— Есть время проверить расписание самолётов, — согласилась я, перекатываясь, чтобы наполовину лечь на грудь Люка. — Среди всего прочего.

Ну, может быть, было не совсем «нормально» хотеть секса всего через несколько часов после похищения, избиения и практически изнасилования. Но моя голова всё ещё равномерно, некомфортно пульсировала, губа болела каждый раз, когда я пыталась говорить, и царапины на бёдрах слегка горели, когда что-то к ним прикасалось. Мне просто хотелось почувствовать что-нибудь приятное. Я не хотела, чтобы моё единственное воспоминание о связи с Люком, было слегка омрачено тем, что произошло практически сразу после этого.

И, может быть, с тех пор как осознала, что влюбляюсь, я просто хотела его.

Всё было вот так просто.

— Всего прочего, а? — спросил он, небрежно бросая телефон в сторону другой кровати, всё ещё смятой после того, как мы в ней валялись, и провёл рукой вниз по моей спине, оставляя её в самом низу моей поясницы, его мизинец и безымянный палец касались моей задницы. — У тебя на уме есть что-то конкретное? — спросил он, уже прикрывая глаза.

— О, я могу придумать пару вещей, — предложила я, скользя по нему своим бедром, чувствуя, как его член прижимается к моей плоти. — Что? — спросила я, когда в его глазах появилось немного… грусти?

Его рука поднялась, касаясь кожи прямо у моих губ.

— Не могу тебя поцеловать.

Я слегка поморщилась, тоже разочарованная.

Но я не собиралась позволить этому разрушить момент.

— Оу, но у меня есть так много других мест, которые можно поцеловать, — произнесла я с озорной улыбкой.

— Ммм, — прорычал он, перемещая руки на мои бёдра, притягивая меня ближе, чтобы я оседлала его, заставляя меня упереться руками в кровать рядом с его телом, чтобы я могла подняться и посмотреть на него. — Какие, например?

— Хмм, — протянула я, наклоняя голову на бок и балансируя на одной руке, чтобы провести пальцем вниз по своей шее. — Например, здесь.

— Что ж, это место кажется хорошим, — согласился он, прильнув ближе, чтобы провести губами, языком и зубами по чувствительной коже, поднимаясь вместе со мной, когда я села, чтобы обеспечить ему лучший доступ. — Придумаешь что-то ещё?

Я сделала глубокий, дрожащий вдох, отстраняясь, а затем медленно подняла футболку, бросая её на пол.