Здороваюсь и приглашаю гостью в гостиную. Чего ее принесло? Предчувствие нехорошее.

- Тебе чего, Насть? – спрашиваю, забираясь с ногами на диван и кутаясь в плед.

- Пришла посмотреть в твои наглые глаза, - присаживается на край кресла, мнет в руках ремень от сумочки, оглядываясь. Замечает чемоданы и злорадно усмехается, вороша каштановые пряди своих волос:

- Уже и чемоданы собрала, бессовестная!

- Посмотрела? Можешь уходить.

- Ты чего к Максиму прицепилась? Чего нервы ему мотаешь? – вскакивает с места и машет руками, так смешно, как мельница. – Ты решила его в тюрьму засадить, чтобы потом дочь отобрать?

- В смысле, в тюрьму? – внимательно смотрю на Настю, душа от тревоги сжимается.

- В прямом, - хватает с журнального столика папку с документами на квартиру и трясет ею. – Вот, чтобы тебе квартиру купить, Максим взял кредит под залог чужой фирмы. Эгоистка ты!

- Как под залог? Я думала у него есть деньги… - теперь и я вскакиваю.

- Ага, нашла миллиардера. Откуда у него столько денег? Хоть бы поинтересовалась, прежде чем обдирать мужика, как липку.

- Ну бизнес…

- Бизнес не его, - Настя снова садится в кресло и устало проводит по лицу. Запал ее пропал, уже не кричит на меня. – Он несколько лет назад спас семью одного бизнесмена, а сам чуть не погиб, ладно с ним собака была, лаяла и выла постоянно, быстро завал откопали. Максима комиссовали из спасателей, травма слишком тяжелая была. Вот этот олигарх и взял его в бизнес, генеральным директором сделал. Сам он лет семь назад уехал с семьей в Израиль, на постоянное место жительства, сразу после покушения. Вот Максим и рулит его бизнесом. Он и Мишу моего пристроил, уговорил бросить спасательскую службу.

Настя рассказывала все подробно, и про то, как Максим пришел к ней с просьбой о суррогатном материнстве, как жили вместе, пока Дарьяне год не исполнился. Я слушала, глядя в окно, там березы полностью распустили нежные листики, весна скоро закончится.

- Значит, и дом, и машина тоже не его? – поворачиваюсь к замолчавшей женщине.

- Дом его, ипотеку платит, тот хозяин в знак признательности за спасение его семьи за дешево отдал. И машину по себестоимости разрешил забрать. Зарплата хорошая у Максима, но сама понимаешь, сколько расходов. А из-за твоей квартиры он может влететь серьезно.

Я подхожу к столику, беру папку и отдаю ее Насте.

- Я отказывалась, но Макс настаивал. Отдай ему, мне уже не надо, уезжаю я. Домой поеду, там есть квартира.

Я закрываю дверь за бывшей подругой, собираю документы и деньги, а потом вызываю такси. Пока в отпуске, поживу в своем городке, а там посмотрим. Через час я уже стою на перроне, с билетом в руках.

Пора начинать новую жизнь. Хорошо бы память стереть, чтобы так не горело в груди.

Глава 28

Макс

Вот так поворачивается жизнь, то ты защитник, лучший друг и любимый мужчина, и вдруг становишься личным врагом. Хотел бы поступить по-другому, но иначе нельзя. Себе делаю больнее, чем Даше, истязая ее, уничтожая все то, что так дорого мне. До сих пор дорого.

И вот добился своего, она ушла, уяснив, что не нужна мне, и я чувствую себя полным мудаком. Но я ничего не могу дать ей, не будет, как прежде. Мысли о Дашке не выходили из головы, постоянно останавливал себя, чтобы не впрыгнуть в джип и не помчаться домой, а там схватил бы ее в охапку, затащил в свою спальню и зацеловал. До исступления. И всё. Дальше ничего быть не может, только разочарование и обида. Это так же убивает, уничтожая частичку меня, всё то доброе, что ещё осталось.

И по дочке скучал жутко, мне не хватало ее серебристого смеха, объятий маленьких рук, искристых бирюзовых глаз. И ревновал ее к матери, которая там, дома, с ней. Ревновал к прогулкам без меня, к приготовлению ужина, который я ел холодным в одиночестве, если приезжал домой ночевать. К сказкам, которые на ночь читала дочке Дашка. Не я.