За это я тебя и ненавижу - Ася Оболенская (2018)

Я даже уже настроилась боссу мозги вправлять и гневную тираду по поводу неуважения к собственному здоровью читать, однако мой пыл как-то поубавился, когда я открыла дверцу и обнаружила в салоне абсолютно бодрого и здорового мужчину.

Честно, создавалось ощущение, что он куда-то на курорт съездил, а не провел предыдущий вечер на микстурно-жаропонижающей вечеринке. Ладно, кажется, все-таки придется промолчать и признаться, что иммунитет у шефа все-таки был нормальный. А еще лучше — сделать вид, что вчерашнего вечера вообще не было, а то все эти переходы «на ты» и неформальное общение немного выбивают меня из колеи.

А еще шуточки. И намеки. И воспоминания. Вот последние вообще не вовремя наваливаются обычно, и не затолкаешь же куда-нибудь на задворки сознания.

Однако уже к середине дня стало понятно — до приезда немцев мне уж точно не до воспоминаний будет. Как оказалось, работы над проектом — непочатый край. У нас не хватало пары разрешений, для получения которых нужно было нырнуть во всеми любимый бюрократический водоворот по сбору ненужных бумажек и прочих удовольствий.

С самим проектом все также было не очень гладко. Точнее, я бы даже сказала, что проекта не было. Папка босса — сборник набросков и наработок, которые нужно было доводить до ума, поэтому Илья Владимирович практически все время проводил на видеосвязи с главным офисом. В сами переговоры я не лезла, старалась не мешаться под ногами, беспрекословно выполняя любые поручения начальника. Чтобы вы понимали всю серьезность — я уже и забыть успела, когда в последний раз язвила.

Я возвращалась домой, падала без чувств на кровать, а с утра пораньше вновь спешила на работу. Последние дни мы с Ильей даже двери между кабинетом и приемной открытыми оставляли. Зачем все усложнять переговорным устройством, если можно просто орать во все горло о том, что нужно передать.

Иногда что-то получалось быстро, иногда, наоборот, хотелось биться головой об стену, потому что какая-то деталь пазла совершенно не хотела вставать на место. Как это не было смешно и глупо одновременно, но самым последним нерешенным вопросом остался вопрос питания.

Тоскливо, но в нашем городе не существовало приличных ресторанов (скажем так, у нас вовсе ресторанов не существовало), а слово «кейтеринг» вообще считалось ругательством. Ну не заказывать же нам обед за несколько сотен километров в областном центре?

В конечном итоге я успела перенервничать до такой степени, что соглашение с клубом, руководство которого выделило нам пару официантов за отдельную плату и позволило договориться с поваром о нескольких блюдах на заказ из наших продуктов, казалось каким-то чудом.

Чего уж говорить, когда мне все-таки удалось найти королевские креветки и заказать идеальную посуду.

Илья появился на пороге приемной именно в тот момент, когда я, попискивая от радости, прервала вызов. Счастье переполняло до такой степени, что я без всякой задней мысли кинулась боссу на шею, визжа при этом что-то нечленораздельное.

Мужчина дурку вызывать не стал, по крайней мере вот так сразу. Наоборот, посмеивался себе тихо и обнимал в ответ, выслушивая мои наполненные восторгом писки.

Для того, чтобы прийти в себя, мне потребовалось несколько минут, только потом, когда мысли в голове немного устаканились, до меня дошло, что я болтаюсь на шее начальника. Как-то неловко выходило…

Ладно, надо как-то объясниться… Более аргументированно, что ли. Именно для этого, не разрывая объятий (ну, не вырываться же), подняла голову и посмотрела боссу в глаза, удивившись такому маленькому расстоянию между нашими лицами. Только вот сделать ничего даже и не подумала, как будто зависла. Внимательно смотрела в глаза, а потом взгляд как-то сам собой скользнул к губам, потом вновь к глазам.

Губы, глаза, опять губы… Кажется, со стороны это смотрится более чем двусмысленно, а я по-прежнему не могу с собой ничего поделать. Даже дыхание успело стать каким-то сдавленным.