Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

– Брейгон, да послушай, – вскричала женщина. – Тебя, тебя я люблю. Любовь к тебе и к нему раздирает меня на части, но я счастлива испытывать такую боль. Я должна высказать тебе правду. Мне очень неспокойно, но именно такая жизнь и кажется мне счастьем. Потому что на все трудности я смотрю как бы свысока. Но я люблю тебя. Люблю!

Словно не слыша пылких признаний собеседницы, мастер меланхолично вертел палку в руке и смотрел в землю. Как только Кида замолчала, Брейгон повернулся к ней.

Несколько минут резчик смотрел на молодую женщину, а потом сказал, слегка прикрыв глаза:

– Знаешь что? Нам нужно встретиться. У пустоши, где начинается Дремучий лес. Помнишь это место?

– Да, да, я буду ждать тебя там, – отозвалась Кида, – я обязательно приду. И я...

Однако договорить женщина так и не успела: узкое длинное лезвие ножа серебристой молнией пронзило пространство между их лицами и зазвенело, выбивая кусочек посеревшего от непогоды камня.

Оба тут же подняли глаза – рядом стоял Рантель. Тело его содрогалось, словно в конвульсиях.

– У меня есть второй нож, – прошептал он тихо. – Он немного длиннее этого. Сегодня вечером на пустоши, где начинается Дремучий лес, он может воткнуться не в камень и не в землю. Как раз полнолуние, я не промахнусь. Кида... Кида, неужели у тебя такая короткая память?

Брейгон вскочил на ноги. Бросок – и он встал рядом с Рантелем, отгораживая от него Киду. Женщина посмотрела на раззадоренных соперников и устало закрыла глаза.

Но тут же Киде стало ясно – оба напряженно ожидают ее ответа. И она тихо призналась:

– Ничего не могу поделать с собой. Я счастлива. Счастлива. Вот и все.

Брейгон почти вплотную придвинулся к Рантелю. Несколько мгновений он молча изучал его взглядом, а потом сказал Киде:

– Да, он прав. Нам в самом деле нужно встретиться на пустоши. Сильнейший останется с тобой.

Кида в ужасе вскочила, вскидывая руки к голове:

– Вы что, с ума сошли? Нет! Нет, и еще раз нет!

Однако истошные вопли женщины оборвались на самой высокой ноте – она вдруг поняла, что отговаривать претендентов на ее сердце бесполезно. Обхватив голову руками, Кида прижалась к стене и закрыла глаза.

Брейгон и Рантель ушли – оба они понимали, что в такой день им лучше оставить Киду в покое. К тому же они должны были приготовить оружие для поединка. Кида все еще сидела у стены, когда Рантель, выйдя из хижины, направился к ней.

Несколько мгновений резчик молча смотрел на женщину, а потом сказал:

– Честно говоря, что-то непонятна мне твоя любовь...

Кида резко подняла голову – Рантель напряженно смотрел ей в глаза. Казалось, что его вечно спутанные волосы сегодня были взлохмачены больше обычного.

– Конечно, все из-за меня, – устало проговорила Кида, – это мне нужно умереть. И я умру. Очень скоро... Я сама не понимаю, что со мной творится. Прости меня, прошу, прости!

Кида порывисто схватила Рантеля за руку, в которой был зажат остро отточенный кинжал.

– Не знаю, не знаю, – растерянно бормотала она, – просто не верю, что в нас осталась еще хоть капля силы...

Опомнившись, женщина отпустила руку резчика, и тот медленно направился вдоль стены и, дойдя до переулка, свернул туда.

Брейгон ушел в ту сторону еще раньше. Кида почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.

– Ну что, доигралась? – спросила женщина себя. – Это ведь настоящая беда.

Однако странным образом сказанные слова растворились в воздухе, Кида с силой потерла пальцами виски – голова не болела, но в душе оставалась удивительная пустота, в которой растворялись абсолютно все чувства. И вдруг до слуха молодой женщины донеслось пение – крохотная птичка вовсю приветствовала наступление нового дня.

В КОМНАТЕ БЛИЗНЕЦОВ

– Ну все, на сегодня хватит, – решила леди Кора, откладывая в сторону недоконченную вышивку.