Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Кларисса с удовлетворением посмотрела на сестру. Видимо, Кора сочла себя уязвленной, потому что поспешила выступить вперед и лично обратиться к Стирпайку:

– Мы сделали все, как ты сказал. Думаю, что трудностей возникнуть не должно. Мы подходим к наружной двери и находим там кусочек промасленной ткани, выходящей наружу, а потом...

– А потом зажигаем эту ткань! – перебила ее Кларисса. – Это сделать нетрудно. Мы устроим поджог прямо сейчас!

– Сейчас? – испугался Стирпайк. – Нет, сейчас как раз не надо. Мы ведь договорились на завтрашний день. Завтра вечером и осуществим наш план.

– Но я хочу поджечь библиотеку прямо сейчас, – протянула капризно Кларисса, – Кора, что скажешь?

– Пожалуй, нет...

– Что, поджилки затряслись? – сказала леди Кларисса презрительно. – Уж так бы сразу и призналась, что боишься огня. А все хвасталась – я, да я... А как до дела дошло – сразу в кусты. Ну и ладно, я сама могу...

– Не глупи, – прервала ее сестра, – в очередной раз начинаешь демонстрировать свою тупость. Мне порой становится стыдно быть твоей сестрой. В тебе же течет кровь Гроунов, ведешь ты себя как... Эх!

Чтобы погасить внезапную ссору сестер и отвлечь их, Стирпайк намеренно смахнул локтем с каминной полки изящную вазу зеленого стекла. Десятки крупных и мелких осколков разлетелись по узорчатому паркету, но эффект был достигнут – близнецы, замолчав, испуганно смотрели то на пол, то на Стирпайка.

– Вот она, рука судьбы, – заговорил юноша гробовым голосом. – Вы видите, да? Это знамение свыше! Нужно только правильно истолковать его.

Очевидно, сами аристократки были не в состоянии как-либо истолковать знамение – они выжидательно смотрели на сообщника. И Стирпайк решил сполна воспользоваться произведенным эффектом.

– Сударыни, – торжественно заговорил он, – вы видите зеленые осколки, рассеянные по полу в определенном порядке? Видите?

– Разбитый вдребезги сосуд символизирует поверженное господство Гертруды, – заговорил юноша, не дождавшись ответа на свой вопрос, – именно так. В этом сосуде было все – злоба, несправедливость, даже зависть, с которыми окружающие обращались с вами. Но судьбе угодно было распорядиться иначе – нечестивый сосуд разбит. Ваш час пробил. Кстати, обратите внимание – не случайно ваза была именно зеленого цвета. Зеленый – цвет надежды, которая неистребима. Надежды на лучшее и более достойное будущее.

– Скорее бы! – вздохнула Кора.

– А может, все-таки сделаем это сегодня же вечером? – не сдавалась Кларисса. – У меня такое боевое настроение!

– Сначала нужно разрешить кое-какие проблемы, – заюлил Стирпайк, проклиная в душе неожиданную напористость леди Клариссы. – Я имею в виду, довести до конца одно небольшое дельце. Однако выполнить эту работу под силу только человеку, обладающему развитым интеллектом. Вот, глядите! – и чиркнул спичкой.

Герцогини жадно смотрели на крохотное пламя, явно желая, чтобы оно поскорее превратилось в бушующее море огня.

– Видите? – внушительно сказал Стирпайк. – Это и есть та самая работа. Но все должно быть проделано в тайне. Ваше поведение не должно вызывать ни малейшего подозрения. Я проверю! Потому сейчас вам лучше лечь спать. Если ваша нахальная служанка увидит вас завтра поутру нервными и невыспавшимися, что она подумает? То-то и оно!

– Ладно уж, – проворчала леди Кларисса, подчиняясь железной логике сообщника, – тогда спокойной ночи, до завтра! – Направившись к двери в спальню, герцогиня принялась расстегивать крючки на платье, не обращая внимания на присутствие Стирпайка. Паренек возликовал в душе – вот как стали доверять ему сестры лорда Сепулкрейва!

– И я пошла спать! – подхватилась леди Кора. – Стирпайк, спокойной ночи! – Как и сестра, Кора тоже принялась расстегивать на ходу крючки и застежки, так что когда она закрывала за собой дверь, верхняя часть ее тела была уже свободна от пурпура платья.