Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Утро следующего дня не обещало хорошей погоды – солнце выглядывало из-за туч лишь на короткие отрезки времени, то и дело налетали сильные порывы ветра. Но жизнь есть жизнь, и замок неохотно просыпался. Из многочисленных печных труб валил дым, кое-где хлопали отпираемые ставни и слышались пронзительные голоса сновавших тут и там слуг. Туман густой пеленой покрывал гору Горменгаст. Небо прояснилось лишь к полудню, но ветер продолжал дуть с прежней силой. «Должно быть, холодно на улице!» – подумала с досадой Фуксия, ломая в пальцах тонкий стебелек засушенного летом между страницами книги цветка.

Обернувшись, девочка увидела госпожу Слэгг – старуха наблюдала за ней со столь жалостливым выражением лица, что Фуксия, не помня себя, шагнула к няньке и заключила ее в крепкие объятия. Няня – одна из немногих людей, кому можно доверять.

– Ну будет, будет тебе! – бормотала госпожа Слэгг. – Мне же больно. Погоди, доживешь до моих лет, сама будешь стонать. Я с тобой почти всю жизнь вожусь, а ты меня чуть не удушила... Ты... Ты... – Старая женщина поднялась на ноги, но внезапно зашаталась. Фуксия успела подхватить ее под руку и усадила на кровать.

– Няня, неужели я в самом деле причинила тебе боль? – с недоверием спросила девочка.

Вместо ответа нянька горячо расцеловала воспитанницу, и глаза ее потеплели.

– Одевайся, и поди причешись, – распорядилась нянька. – Ты не забыла, что сегодня папа собирает семейный совет? Боже, я совсем забегалась! То одно, то другое на мою голову. Когда это все кончится? Голова идет кругом. Кстати, какое платье приличествует надеть по такому случаю?

– Ты тоже будешь на совете? – поинтересовалась Фуксия.

– Ты что, рехнулась? Как ты могла подумать такую глупость! Я просто должна принести нашего мальчика, его сиятельство...

– Как?! Титус тоже будет там?

– Что за тон – «Титус будет там?» – От возмущения нянька всплеснула руками. – Разумеется, он будет присутствовать. Ведь совет из-за него и созывается. Будут решать об устройстве торжественного завтрака в честь малыша.

– Няня, а кто еще пойдет туда?

Старуха начала загибать пальцы:

– Во-первых, твой батюшка, это понятно. Конечно, он в первую очередь. Во-вторых...

Пока госпожа Слэгг перечисляла Фуксии имена приглашенных на семейный совет, лорд Сепулкрейв возвращался в свои покои из оружейной комнаты, где он только что совершил выполняемый раз в полгода ритуал. Ритуал состоял в торжественном отпирании железного шкафа с особо ценными экспонатами и в нацарапывании на внутренней поверхности дверцы шкафа небольшого полумесяца. Делалось это специальным кинжалом, приносимым Саурдастом на алой бархатной подушке. Число полумесяцев, выцарапанных внутри железного шкафа, считая сегодняшний, составляло семьсот тридцать семь. Глядя на крохотные полукружья, можно было без труда определить характеры ушедших в мир иной владельцев Горменгаста – одни полумесяцы были нацарапаны кое-как, наспех, другие, напротив, с великим тщанием. Лорд Сепулкрейв понятия не имел, какое именно событие положило начало столь необычной традиции – архивы Горменгаста сохранили не все документы – но считал своим долгом продолжать заведенный предками обычай. Надо – значит надо.