Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Понятно, что передвигаться по крыше куда как удобнее, чем по отвесной стене. Потому Стирпайк довольно быстро перебрался с откоса на соседний скат – покруче. Усевшись на самом коньке, он огляделся по сторонам. Отсюда было видно на многие мили вокруг, отчего-то страха не было совершенно. Куда ни кинь взгляд – башни, башенки, стены. Кровли покрыты одинаковой посеревшей черепицей. Гуляй себе по этим кровлям – и никто слова не скажет. Но не будет же он сидеть здесь все время. Подняв голову, Стирпайк прикрыл ладонью глаза от слепящего солнца. Он постарался сориентироваться – строения тянулись к западу. Выходит, и ему нужно туда двигаться. Перебравшись к одной из заранее намеченных башен, юноша начал спускаться вниз. Он даже не подозревал, что несколько камней отделяют его от того, что уже больше четырехсот лет было скрыто от человеческого глаза. За короткое время парнишка полностью освоился с лазанием по откосам и скатам крыш – крутым и не очень. Иногда ему приходилось преодолевать опасные участки, когда по отполированным непогодой плиткам черепицы можно было запросто съехать вниз. Но что значила эта опасность по сравнению с лазанием по вертикальной стене? Обидно было бы расшибиться насмерть, съехав с подобия горки. Потому-то Стирпайк и продолжал свое вынужденное путешествие. Впереди маячило еще некое подобие крыши – даже не крыши, а невысокой гряды, крытой все той же черепицей. Преодолеть ее не составляло никакого труда. Прыжок – и удивлению мальчика не было предела: перед ним расстилалась идеально гладкая площадка, вымощенная тщательно обработанными каменными плитами. Зачем, для чего – на такой-то верхотуре, пронеслась в голове мысль. Площадка была опоясана тем самым гребнем, крытым черепицей. Если площадка и была для чего-то предусмотрена, то уже давно не использовалась – из щелей между плитами пучился черно-зеленый мох, а сам камень был покрыт тонким слоем пыли, нанесенным сюда ветрами. Стирпайк задумался: нужно запомнить это место. Пока оно ему не нужно, но кто знает, что будет потом? Если уж ему довелось носиться по крышам, нужно запомнить как можно больше. А пока... Пока паренек испытал прилив невероятной усталости. Мелькнула мысль – можно лечь прямо здесь, его все равно никто не найдет. Стирпайк привалился спиной к парапету и мгновенно погрузился в сон.

НА КРЫШЕ

А жизнь между тем текла своим чередом. Солнце опустилось за горизонт, и темнота окутала замок, Дремучий лес и даже гору Горменгаст. Во мрак погрузились и предместья замка – где-то там сейчас поглощали свой убогий ужин резчики по дереву и их семьи. Ночь выдалась безлунной, небо было закрыто рваными тучами. Жизнь в Горменгасте замерла – перестали хлопать двери, не слышалось больше брани слуг. Крестильная комната вновь вернулась в свое обычное состояние – до следующего торжественного события, которому суждено было наступить очень нескоро. Это было настоящее царство тишины – тишины и покоя. Только скрипнет где-нибудь ступенька на лестнице, прошуршит в переходе крыса – и снова тишина. Тишина царила и на крыше, где спал глубоким сном праведника Стирпайк. Проснулся паренек столь же внезапно, как и заснул. При пробуждении первым ощущением был холод. Скорее всего он проснулся именно от холода – одежда мальчика была легкой, предназначенной больше для работы на вечно душной кухне, чем для блуждания по улице в ночное время. Стирпайк дрожал крупной дрожью. И тут ему посчастливилось вспомнить – в кармане у него лежит курительная трубка, а в табакерке есть еще немного табака.