Вот только будет ли она довольна, если придут отрицательные тесты. Как в таком случае поступит Борис, — подумала я и посмотрела на него. Он снова окунулся в работу и уже разговаривал с кем-то по телефону, тут же забывая обо всем. Семья, семьей, а комбинат вне конкуренции.

Вот тебе и отдых. Насмешка.

Глава 16

Когда гулять все устали мы отправились в гостиницу — дом, чтобы расположиться на ночь. Нам выделили две большие спальни. Сначала я хотела занять комнату с Мирой, но Борис напомнил, что завтра ему с утра нужно выдвигаться, а значит, эту ночь он проведет со мной.

Пока я распаковывала вещи, аккуратно собранные Машей, меня не покидало чувство беды.

Глупо конечно.

Я всегда доверяла Борису. Тем более, он сам сказал, что не роется в мусоре прошлого. Только вот забыл упомянуть, что из этого мусора появился уже довольно взрослый, умный сын. Слишком умный.

Я все равно не верю, что Борис способен на подобное предательство, но меня не оставляло ощущение, что небо скоро затянет тучами, а на землю польется бесконечный дождь.

Даже кожа покрылась липким, неприятным потом, словно в самое душный летний день перед грозой.

Разложив вещи у себя и отнеся детские в комнату, где будут ночевать Мира с Ярославом, я взглянула чем они занимаются.

Борис купил им огромный пазл на двести пятьдесят деталей с изображением его комбината. Он сам заказывал партию, и я не знаю о чем нужно думать, чтобы поверить, что двое детей смогут это собрать.

Но они полны энтузиазма, а Ярослав внимательно вглядывался в рисунок на коробке.

— Значит так, ты переворачивай детали, — скомандовал он, сидя в позе лотоса, — а я буду искать подходящие.

— Я тоже хочу искать подходящие, — капризно заявила Мира, но Ярослав был непреклонен. Порой мне кажется, он просто забывал, что она не совсем здорова. Возможно, именно это ей в нем так нравится. Он не относится к ней как к ущербной, он просто ведет себя предупредительно. А иногда и грубо. — Сначала сделай, как я сказал. Нина Леонидовна…

Он отвлек меня от наблюдения, и я вспомнила, что хотела сложить вещи в шкаф. Пока я это делала и дала Мире сменить платье на футболку, услышала вопрос.

— Хотите с нами?

— Нет, — невольно улыбнулась я. Этот чертенок умеет быть вежливым. Это наводит на мысли, а где он все-таки был все детство. Если конечно Элеонора врет, что тоже возможно. — Я никогда не любила кропотливую работу. Но если хотите, помогу.

— Мам, помоги, конечно. Посмотри сколько тут деталей. Они все одинаковые.

— Ничего они не одинаковые. Вот тут видно трубы, а тут цеха.

— Все равно сложно. Нам обязательно в это играть?

— Иди в куклы свои играй, если хочешь, — немного нагрубил Ярослав, и мне даже захотелось его одернуть, но Мира проглотила обиду. Затем просто принялась за дело.

Я никогда не задумывалась о том, что способна терпеть женщина ради того, кого любит. Многое на самом деле. И дело порой не в том, что некуда идти, дело в человеке, который становится сродни наркотику, от которого отказаться ты не в силах. Особенно я. Особенно из-за Бориса. Его умение играть на моих нервах похоже на музыку Вивальди. Виртуозно, захватывает дух, и даже если выключаешь звук, в голове продолжает звучать мелодия.

Юра прав, я готова стерпеть даже измену, если такая случится, потому что сейчас рисковать спокойствием дочери и ее здоровьем не стану. И это увлекает меня в темный мир отчаянья, из которого я вряд ли когда-нибудь найду выход. Остается только надеяться, что Мира не пойдет по моим стопам и сможет отстаивать свое мнение.

— Если не хочешь собирать не надо, Мира. Можем пойти к Людмиле и помочь с ужином, — предложила я альтернативу и глаза дочки загорелись, но стоило мне взять ее за руку, как Ярослав произнес:

— Помоги собрать, пожалуйста, я один не справлюсь.