Три билета в кино - Яна Ткачёва (2022)

К Новому году из палаты выписали всех, кроме меня. Сердобольные медсестры разрешили Жеке и Васе остаться со мной в ночь с тридцать первого на первое. Им очень понравился благодарственный презент, который занес им в кабинет Олег ранехонько утром. Быть братом врача – это кайф. Утром забегала Тамара Александровна с подарками и новыми контейнерами еды. А ближе к обеду зашла даже Марина, принеся в подарок торт. Правда, магазинный, но порыв я оценил. Хотя Жеку и выписали, его мама приходила почти каждый день, и этот не стал исключением. Она принесла подарки для нас троих и еще четвертый. Я чуть не спалился, совершенно забыв о своей воображаемой девушке, но спохватился в самый последний момент.

К вечеру я совершенно выбился из сил, принимая гостей. Моя персона никогда не пользовалась такой популярностью, как в этот день. Но, если быть честным, мне хотелось, чтобы все уже отвалили и оставили меня с семьей.

Васа притащила ветки сосны и поставила их в вазу, которую тоже притащила – из дома. Точнее, тащил Жека. Подарки она свалила под ветки, но на тумбочке было недостаточно места, поэтому кое-что пришлось бросить на соседнюю пустую кровать. Часть еды мы разнесли по палатам и отдали в сестринскую и ординаторскую. Мне больше нельзя было объедаться, особенно пока швы не до конца затянулись.

Прицепив на стену скотчем пару гирлянд, Васа запитала их от розетки, и на стене заиграли цифры 2005. Мы пили детское шампанское, но мне дали всего пару глоточков сделать, и ели куриное филе с овощами, запеченное с какими-то травами. На десерт позволялось съесть малюсенький кусочек бланманже Жекиной мамы. Сами-то они сожрали довольно много, но, сколько я ни дулся, добавку зажали. Вонючие предатели.

Под бой курантов, доносящийся из сестринской, встречая Новый год нашей совместной жизни, я почувствовал себя абсолютно счастливым. Да, мои внутренности болели. Да, последствия этой операции аукались мне еще спустя годы. Да, этих мудаков, которые избили нас, так и не нашли. Но все это было неважно.

Я был жив, рядом была моя семья. Через несколько минут после полуночи раздалось странное жужжание из моей тумбочки. Рванув ящик на себя, я увидел эсэмэс от Олега:

С Новым годом, братишка!

Ухмыльнувшись, я почти захлопнул ящик, когда мой взгляд упал на билеты. В ящике валялись все вещи, которые были в карманах моего костюма, павшего смертью храбрых той самой ночью. Олег просто свалил всё в прикроватную тумбочку, в том числе и заляпанные моей и Жекиной кровью билеты на «Травиату».

Эти билеты со мной до сих пор, спустя почти двенадцать лет. Каждый раз, заглядывая в тумбочку стола, я порываюсь выкинуть их к чертовой матери, чтобы они не напоминали мне о том, что было после. Но что-то мешает.

Из прикроватной тумбочки у больничной койки билеты отправились в мой стол в нашем типа кабинете. При переезде на Невский я уж точно решил вышвырнуть их к чертям собачьим. Но хренушки. Эти гребаные билеты поехали со мной и обосновались в ящике дубового стола, который я заказал себе сразу после свадьбы. У женатого мужика должен быть солидный рабочий стол. И сраные три билета, при взгляде на которые хочется одновременно плакать и смеяться.

2009 год

Тому в любви не радость встреч дана,

Кто в страсти ждал не сладкого забвенья,

Кто в ласках тел не видел утоленья,

Кто не испил смертельного вина.

Страшится он принять на рамена

Ярмо надежд и тяжкий груз свершенья,

Не хочет уз и рвет живые звенья,

Которыми связует нас Луна.

Максимилиан Волошин. Corona Astralis. Сонет 13

Василиса