Небеса не для нас - Елена Чикина

―Девочка, что же ты стоишь тут, вся уже продрогла? Зима, не май месяц, ―обратилась ко мне полная женщина в кудлатом зимнем пальто.

Ее лицо и голос мне показалось добрыми, и я сказала ей правду:

―Я не знаю. Не знаю, как тут оказалась. Я ничего не помню о себе.

―Амнезия у тебя, что ли?

―Наверное…

―Прямо как в «Санта Барбаре», ―покачала она головой. ―Видно, какие-нибудь таблетки для похудения выпила. Моя дочка тоже все на диетах сидит. Я ей говорю, хорошим это не закончится, а она не слушает. Ладно, что же нам с тобой делать?

Тут женщина развила бурную деятельность, спрашивая у каждого из проходящих мимо людей, как пройти к ближайшему отделению полиции, по ходу дела описывая им мою ситуацию. Скоро рядом с нами образовалась небольшая толпа из любопытствующих и желающих помочь. Какой-то мужчина накинул на меня свою куртку, одна из девушек нашла в интернете адрес полицейского участка. Так же всей толпой они проводили меня до кабинета участкового.

―Ничего не помнит? Так это в больницу надо, ―почесал затылок дежурный, молодой прыщавый парень лет двадцати с хвостиком.

―Помогите девочке! ―с жаром произнесла женщина, всей массой тела опираясь на шаткую стойку из прессованной древесины.

Еще раз почесав затылок, парень пошел за начальником. Окружившая меня толпа начала рассеиваться потихоньку. Я поблагодарила всех за помощь, вернула мужчине его куртку.

Потекли долгие минуты ожидания. Я села на пластиковый стульчик, все так же продолжая растирать руками заледеневшие плечи ‒ моя дрожь никак не хотела пройти. С моих ног на вытертый линолеум уже натекло небольшое озеро воды.

―Наркотики, наверное, ―сказал полицейский, мужчина лет тридцати, своему коллеге, взглянув на меня сверху вниз.

Внутри меня всколыхнулось возмущение. Да я в жизни наркотиков не принимала! Впрочем… откуда мне знать? Как я вообще могу с уверенностью утверждать что-то о себе? Просто мне казалось, что не принимала.

Один из них высказал предположение, что без полиса ОМС в больницу меня не примут. Другой предложил поискать школу, в которой я, возможно, учусь (спереди на моем пиджаке была нашивка с эмблемой в виде книги, изображающей птицу, и девизом «Обширные знания – огромные возможности»).

Но все выяснилось намного проще и быстрее.

―Это Абрамова Ева Алексеевна, объявленная пропавшей месяц назад. Ушла из школы вместе с одноклассником, но домой так и не вернулась. Указан телефон матери.

Я вздохнула с облегчением. Значит, не так я одинока в этом мире, у меня есть мама, мне есть куда пойти и есть где жить. Меня зовут Ева.

Хм… как-то это имя не рождало во мне никаких хороших ассоциаций. У меня возникло странное ощущение, что эта Ева Абрамова ‒ та еще неудачница, никем не любимая и не уважаемая. Трудно сказать, откуда взялось это чувство.

Сидевший за стойкой дежурный позвонил моей маме, она обещала, что приедет так быстро, как только сможет.

―И где же ты была весь этот месяц? Наверное, отрывалась где-то с друзьями, а как домой собралась, изобразила амнезию. Весьма изобретательно, ―прищурил глаза полицейский, до этого сказавший, что я принимала наркотики.

―Тут сказано, что она отличница. В заявлении ее матери так и написано: «Всегда примерное поведение, никогда не задерживалась из школы, получала одни пятерки».

Второй только пожал плечами.

Отличница. Мне показалось, что это было похоже на меня. Впрочем, «отрывалась с друзьями», кажется, тоже было похоже. Возможно так, черта за чертой я и соберу о себе какие-то сведения? Что вообще происходит с человеком при амнезии? Имени своего я не помнила, но основные сведения о мире у меня, вроде, были. Знаю, на какой свет переходить дорогу, умею завязывать шнурки, право с лево не путаю. Наверное, за различные знания и умения отвечают разные отделы мозга.