The Мечты. О любви - Марина Светлая

Ярославцев хмыкнул и отошел в сторону, пропуская ее в квартиру. Куда она и вошла решительным шагом, игнорируя то, как зудит под ложечкой. Она взрослая женщина. К тому же очень сильно накосячившая женщина. Она все решит сама.

— Ты только встал? — зачем-то спросила Юля.

— Я вообще не ложился, — заявил Димон, устраиваясь в старом кресле, тихонько скрипнувшем под его весом. Закинул ногу на ногу и принялся разглагольствовать: — Беспокоился о собственной жене. Как она там без меня. И с какого перепугу она вдруг без меня-то. Ну давай объясняй, я слушаю.

— Две недели тебя интересовала только работа, потому я решила, что как там я — тебе, в целом, все равно, — пожала Юля плечами. Она прошла за ним в комнату. Но в кресло падать не стала. Устроилась на стуле напротив него.

— И стоило из-за такой фигни сваливать? Будто я первый раз в командировку уехал. Ради нашей семьи, между прочим.

— Я не только из-за этого, Дим. Я тебя не люблю.

— Давно? — ухмыльнулся он.

— Не знаю, — глупо стушевалась Юля, понимая, что у нее нет ответа на этот вопрос. Есть лишь предположение, что годами она обманывала себя. Но тем не менее, чуть вздернув подбородок, проговорила: — Более того, у меня есть основания подозревать, что ты меня тоже не любишь.

— Как ты мастерски перевела стрелки, — медленно проговорил Ярославцев, покачивая босой стопой. Его лицо становилось хмурым. — А я не собираюсь давать тебе развод. В конце концов, у нас ребенок.

— Я не перевожу стрелки, Дим. Я пытаюсь обосновать тот факт, что нам нечего делать друг возле друга. И ребенок… он тут уже ни при чем. Ты же даже по нему не скучал, так? Иначе… иначе звонил бы. Помнишь, мы с папой созванивались постоянно. Я понимаю, что все люди разные, но две недели… ты ведь не скучал, правда?

— Не начинай!

— Не начинаю. Я пытаюсь… закончить. Тебе придется дать мне развод, потому что все это больше не имеет смысла.

— То есть две недели назад имело смысл, а теперь перестало, так? — повысил голос Ярославцев. Подхватившись с кресла, он навис над Юлькой. — Вот так бац! — и развод.

Она задрала голову и посмотрела в его злое лицо. Нужно было сказать. Нужно было прямо сейчас сказать, пусть он рассвирепеет, но покончить со всем разом, пока смелость есть… Она глубоко вдохнула и шагнула в эту пропасть:

— Эти обстоятельства были и две недели назад, и два года назад. Я тебе изменила. Андрей не твой.

Ярославцев завис, переваривая услышанное. Черты его смазливого лица, вслед мыслям, медленно кривились, а глаза сузились и, без преувеличения, наливались кровью.

— Ты совсем ох**ла? — выплюнул он и замахнулся.

От неожиданности Юлька отшатнулась в сторону, и ее глаза, напротив, сделались огромными.

— Только попробуй! Мало не покажется! — вскрикнула она.

Дима хмыкнул, но руку опустил.

— Это ты мне еще и угрожаешь? — рявкнул он и, больно ухватив Юлю за плечи, встряхнул. — Ты мне рога наставила, ты мне чужого пацана подсунула, и еще и угрожаешь? Ты что, бл***, о себе вообще вообразила?

— Ничего! Ничего, кроме того, что отец Андрея — Богдан. И ему вряд ли понравится, если я побитая от тебя выйду. Отпусти!

Вытаращив на Юльку глаза и не ослабляя хватку, Ярославцев крякнул и вдруг громко заржал.

— Незамысловато, однако, — проговорил он сквозь собственный хохот. — То есть сначала он тебя тупо трахает, а потом ты притаскиваешься ко мне. Ну так давай, жена, исполняй супружеский долг! Покажу тебе, как я скучал.

Оборвав смех, он резко схватил Юльку одной рукой за шею, а второй принялся ловко расстегивать пряжку ремня на ее джинсах.