— Лида, сварите два кофе, разговор будет длинный, — высунувшись в приемную и улыбаясь во все тридцать два, велел Ярославцев, когда пришел адвокат — третий стикер, голубой. Его он и встречал энергичным рукопожатием и с самым благожелательным видом. Душка-Яр, не меньше.

И Лидия Петровна совершенно искренне обрадовалась, что у шефа в кои-то веки наладилось настроение. Все же на канале уже слухи пошли, что у Дмитрия Эдуардовича проблемы, только пока было неясно какие именно. Визит адвоката лишь подтверждал это предположение, а вот улыбка на шефовой физиономии — несколько путала. Будучи его правой рукой, а иногда и указательным пальцем, Лидия Петровна помалкивала и не поддерживала общего настроя обсуждать чужую личную жизнь, но это вовсе не значило, что ей самой было не интересно.

Потому, расставив чашки, сахар и печенье на столе перед мужчинами, она вернулась в приемную, прикрыв за собой дверь, села за монитор ноутбука и вбила в поисковик фамилию и инициалы визитера. А еще через минуту, прижав ладошку к приоткрывшемуся рту, с изумлением сознавала, что тот специализируется на бракоразводных процессах.

Именно такой ее и застала Алина Акаева, впорхнувшая в дверь и осветившая солнцем своего присутствия святая святых «Солнечного-1». Выглядела она, надо отметить, как всегда, шикарно. В элегантном шелковом платье глубокого шоколадного цвета и на высокой шпильке, с роскошной гривой блестящих темных волос и с белозубой широкой улыбкой, как никогда похожая на див Голливуда. Впрочем, отметила про себя Лидия Петровна, будь у нее в любовниках сам Моджеевский и будь она помоложе, выглядела бы не хуже. Внешность — результат работы над собой и правильных вложений. А уж умение работать языком в данном случае вторично. Хотя и как посмотреть, конечно. Ясное дело, Акаеву в телевизоре смотрят за красивое личико и высокую грудь.

— У себя? — между тем, весело спросила звезда канала, кивнув в сторону предполагаемого местонахождения их общего шефа.

— Занят! — отрезала Лидия Петровна. — У вас что-то срочное?

— Ну как сказать… — загадочно усмехнулась Алина, — небезынтересное!

И с этими словами перед носом помощницы генерального директора оказалась папка ярко-красного цвета, в которую тоже так и тянуло заглянуть. Но этого не понадобилось, потому что Алина озвучила все сама:

— Увольняюсь. Пусть Димочка подпись черканет?

— Но… а как же… договор? — опешила Лида.

— Ну… как-нибудь разорвем, пошла работать, — подмигнула ей Акаева и с той же солнцеподобной улыбкой вылетела из помещения, разве что не пританцовывая на ходу.

А Лида, уже нисколько не смущаясь собственных принципов, открыла папку, и правда обнаружив внутри заявление об увольнении по собственному желанию. Дата. Подпись. Лида икнула. И в замешательстве снова уставилась на дверь.

Точно так же икнул полутора часами позднее едва-едва освободившийся после переговоров с адвокатом Ярославцев. Но только в отличие от своего секретаря, он прекрасно понимал, что Алиночка — тоже определенный козырь, розовый стикер, который все еще находился в его рукаве во время этой партии, которую он затеял против Моджеевских и за себя. И сбрасывать Алиночку со счетов пока что не собирался.

Достоверно ему ничего не было известно о том, закончились ли отношения Акаевой и Моджеевского. Знал только, что еще недавно она брала отпуск и ездила на кастинг в шоу Егора Лукина. Судя по желанию расторгнуть договор — прошла. Хорошо это или плохо? Яр издал неопределенный, все же характерный скорее легкому скептицизму звук, решив не вызывать Акаеву к себе, поработать немного на ее территории. Судя по стрелкам на циферблате, до четырехчасового выпуска новостей, в котором она нынче должна была играть лицом и трепать языком, время у него еще имелось в запасе.

Он снова застал ее в гримерной. Дежа вю или что-то в этом роде.