Оболтус - Ядвига Благосклонная

— Зайцев! Какой же ты козёл! — рычит, хватая свою сумочку и злобно сверкая глазами.

— Вика, послушай это не правда…

— Да пошёл ты! — фыркает, после чего вылетает из комнаты.

Горестно вздохнув, откидываюсь на локти на кровати, исподлобья пялясь на Лопушкову.

— Теперь ты довольна?

— О да! Я же сказала тебе, что не дам превратить мою комнату в бордель! Мы договаривались.

— Знаешь, ты опять лицемеришь, — фыркаю. — Ты, значит, ходишь развлекаешься, а я должен мхом покрыться?

— Мхом? Ты серьёзно? — саркастически хохочет. — Думаю, тебе это точно не грозит. И кто тебе мешает развлекаться?

— Ты.

— Я? — удивлённо тычет пальцем себе в грудь.

— Ты пришла в разгар самого веселья.

— Знаешь, Зайцев, есть и другие способы развлечения, кроме как…., — мнется, а после краснеет. — Гм… В общем, того самого.

— Того самого? — хитро ухмыляясь. — Чего «того самого»? — игриво шевелю бровями.

— Ты знаешь чего, — отрезает.

— Не-а, понятия не имею, — упрямо качаю головой.

Лера вздергивает подбородок, скидывает у выхода кроссовки и проходит вглубь комнаты.

Еще днем я заметил, как ей идут эти джинсы. Серьёзно, на заднице сидят просто потрясно! Ну и кофточка, разумеется. Хотя, если честно, раньше меня интересовали только те кофточки, в которых виднелось внушительное декольте.

И откуда вообще взялось это «раньше»?

— Ты имеешь в виду секс? — насмешливо спрашиваю.

Ну уж нет, я не позволю ей так быстро соскочить с этой темы. Уж очень мне хочется пощекотать ей нервы.

— Да, именно его.

— Тебя смущает это слово?

— Нет, — слишком быстро отвечает.

— Секс, — говорю, — секс, секс. Хмм, половой акт, тра…

— Хватит! — нервно обрывает меня на полуслове, сжимая руки в маленькие кулачки. — Прекрати.

Клянусь, у этой девчонки даже мочки ушей порозовели. Весьма, забавное зрелище. И милое.

Ну вот, опять.

С каких пор я стал применять в отношении женщин слово «мило»?!

— А что такое, солнышко? — растягивая на губах пакостную ухмылку, невинно хлопаю глазами.

— Просто перестань и все, — ворчит, скидывая куртку и вешая в шкаф.

Она просто помешана на порядке. Ещё наверное никогда в своей жизни я не видел настолько аккуратно сложной косметики у женщин. Всё по косметичкам, крема к кремам, маски, кисточки, духи… Эта девчонка сумасшедший педант. На её стороне идеальный порядок. Моя же выглядит, как свалка. Я так и не потрудился разобрать свои чемоданы, вещи свалены на стул, пена для бритья, станок, гель и одеколон стоят на холодильнике. И хоть в какой-то мере я смирился с тем, что некоторое время мне придётся перекантоваться в этой лачуге, лучше всегда быть наготове. На тот случай, если отец смилуется и разрешит блудному сыну вернуться домой.

— И сама не ам и другим не дам, — хмыкаю.

— В каком это смысле? — в ее голосе звучит скрытая ярость. Я хожу по тонкому льду, но почему-то не могу остановиться. Наверное, засранец во мне засел слишком глубоко.

— Я не рассчитывал на то, что ты так рано вернешься.

— А где мне по-твоему спать? — огрызается.

— Спать? Я ничего не говорил про спать. Я думал, что ты вернешься завтра к утру, — на несколько секунд замолкаю, наблюдая за тем, как стремительно Лера краснеет, но уже не от смущения, а от гнева. — От Сэма ещё никогда так рано не уходили.

— Намекаешь на то, что я шлюха? — выплевывает, поворачиваясь ко мне лицом и угрожающе сужая свои щелки.

Признаюсь, я мазохист. Иначе, какого черта я до сих пор не заткнул свой поганый рот?

— Нет, просто говорю, как есть. Сэм имеет неоспоримую репутацию. Или… — догадка поселяется в моей голове. И от неё становиться так противно, словно кто-то вылил на меня ведро помоев, — вы уже все успели? Что ж, это многое объясняет.

— Негодяй! — шипит рассерженно, хватает со стола чашку и швыряет в меня. — Подлец! — следом летит тарелка.