Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

– Еще не бросай. Пристегнись для маневра.

И мгновенно снова посмотрел на Пастиля.

– Отлично, ас. Повтори снова. Мягкая коррекция курса, не больше чем один m. Вернись на прямую линию к Малому Танатосу.

– Но они только… – начал третий рулевой. Морн видела, как капли испарины появились на его бакенбардах.

– «Медленное бризантное ускорение», – хмыкнула Мальда. – Помни это своей дурной башкой. – Она, вероятно, хотела сгладить ярость Ника на Пастиля. – Даже если они начнут ускорение на полную катушку, они не успеют за нами.

– Мы используем их первую коррекцию курса против них, – тон Ника был небрежным, но взгляд позволял предположить, что Пастиль долго не проживет. – Их собственная инерция не позволит им догнать нас. Ты доволен, – он постарался придать своему голосу звучание Амниона, – или хочешь, чтобы тебя сменили?

Другими словами, тупо думала Морн, пока Пастиль брался за работу, единственный способ, которым «Тихие горизонты» могут остановить «Каприз капитана», это долгий обстрел.

Ник все это сделал. Он загнал Амнион в положение, где их единственный выбор был открытие огня. А их цель двигалась с беспрецедентной скоростью.

У него не было намерения отдавать Дэвиса.

По какой-то причине она не могла дышать. Когда началась коррекция курса, она едва не свалилась с сиденья, не потому что m было сильным, а потому что сильно кружилась голова.

– Готово, – второй раз заявил Пастиль, но голос его звучал испуганно.

Ник приказал Микке по интеркому:

– Давай!

Почти мгновенно она ответила:

– Мины сброшены. Дай мне тридцать секунд, чтобы закрыть люк.

– Действуй, – ответил он и отключился.

Затем он обратился к мостику.

– Сейчас мы уже увязли. Отступать поздно. Если кто-то подкачает, мы все будем поджарены. Морн, посчитай, сколько этому трахнутому понадобится времени, чтобы занять боевую позицию. Как только они увидят наш уход, они поймут, что не смогут поймать нас. Я хочу, чтобы ты вычислила их самый качественный выстрел.

Аллюм, сообщи мне, как только они начнут менять курс.

Пастиль, когда я скажу, включи ровно одно m боковых ускорителей. Не больше. Ровно на десять секунд. Затем отключай.

Мальда, как только закончатся десять секунд, отстреливай статические мины.

Морн?

Морн с огромным трудом выпрямилась. Она пыталась сказать:

– Со мной все в порядке, – но слова просто не выходили из горла. Адреналин, казалось, вспыхивал в голове, словно маленькие солнца, нарушая зрение, вызывая боль в легких. – Похмелье… – Попавший в зависимость от искусственного контроля мозг, казалось, забыл, как следует управлять собой. Она не могла определить разницу между данными на мониторе и собственными кошмарами ее отец и ее сын умоляли

Морн, спаси нас.

Ну конечно. Как она сможет это сделать? Она не может даже спасти себя. Она разрывается на самые первичные частицы, которые рассеиваются в холодном подпространстве предательства, между ее привыканием и жалкой душой.

– Морн! – со внезапной тревогой заорал Ник, – не прикасайся к пульту!

Это не был приступ прыжковой болезни; но Ник подлетел к Морн прежде, чем у нее появилась возможность успокоить его. Он перехватил кисти ее рук, оторвал их от клавиатуры и оттолкнул ее назад, на сиденье.

И в тот же миг Лиете Корреджио стоически сказала.

– Это твое дело, Пастиль. Покажи нам, что ты достоин. Вычисли, какой наилучший выстрел может произвести их боевой корабль. Если ты сможешь предугадать его, я попрошу Ника простить тебя.

– Со мной все в порядке, – прошептала Морн в напряженное лицо Ника.

– Ничего подобного, – ответил он.

Испытывая слишком сильное головокружение и слабость, чтобы лгать, она пробормотала:

– Это не прыжковая болезнь. Это похмелье.

Ты считаешь, что я играла с тобой грязную игру. А как ты думаешь, что я сделала с собой?