Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

Но на такой скорости он наверняка разобьется о скалу. Разве что Билль собьет ракету, чтобы защитить себя. В любом случае Дэвис погибнет, как беспомощный метеор. Ракета может затормозить, чтобы смягчить падение; достаточно, чтобы продемонстрировать Биллю, что он не представляет угрозы. И она должна высчитать торможение – когда начать, какое обратное ускорение использовать.

Она не Ник; она не могла вычислять алгоритмы в уме.

Ее сын погибнет, если она рассчитает неправильно.

Неважно. Лучше пусть случайно погибнет, чем позволить, чтобы его накачали амнионскими мутагенами.

За пятнадцать секунд до отстрела ракеты она закончила программирование и скопировала его в компьютер ракеты.

Это было все, что она могла сделать. Она не ждала, что проживет достаточно долго, чтобы обнаружить, все ли она сделала правильно.

Но на всякий случай…

В тот миг, когда ракета вылетела из ствола и момент, когда ее можно было вернуть, миновал, Морн открыла дверь и покинула комнату инженера.

На мостике Ник перестал проклинать молчание Вектора и стал следить, как ракета преодолевает расстояние, приближаясь к «Спокойствию гегемонии».

Много времени это не должно было занять. Корабли разделяли всего пять тысяч километров – и ракета двигалась на большей скорости, чем «Каприз капитана» благодаря ускорителям в стволе. Всего несколько минут. И тогда он снова сможет дышать. Амнион сдержит обещание. Они, может быть, подтвердят, что дали ему бракованные компоненты прыжкового двигателя, и не будут пытаться проделывать какие-то аферы или трюки здесь. Так близко к Биллю.

Тем не менее, пока он изучал дисплеи, он ощущал нехорошее предчувствие, шевелящееся на позвоночнике. Он чувствовал всем телом, что что-то не так.

– Почему он это делает? – спросила Кармель своим обычным голосом. – Мы живые мишени без ускорения. На этом расстоянии они могут разнести нас на мелкие кусочки. Дьявол, они могут отстрелить командный модуль и оставить целым весь остальной корабль.

– Не знаю, – раздраженно буркнул Ник. – Можешь придумать что-нибудь сама. Или спроси у него. Это будут его последние слова, прежде чем я оторву ему голову.

– Нам не нужно ускорение в настоящий момент, – вмешался первый рулевой, защищая Вектора. – И у нас есть достаточно времени, чтобы включить маневровые двигатели, до того как мы достигнем дока.

Нейтральным тоном Мальда Вероне сказала:

– Я все сосредоточила на них, Ник. Если они начнут стрелять, мы успеем сделать им одну или две пробоины, прежде чем они превратят нас в пыль.

Ник проигнорировал ее. Ракета была в четверти пути от «Спокойствия гегемонии».

– Он, должно быть, испугался, что будут стрелять, – внезапно сказал Линд. – Может быть, он считает, что они удержатся от пальбы, если мы будем беспомощны.

Ник проигнорировал и эту реплику. Он был совершенно убежден, что боевой корабль не будет стрелять по ним – настолько убежден, что даже не удосужился подготовить «Каприз капитана» к битве.

– Но почему? – запротестовала Альба. – Почему они не убьют нас, раз мы беспомощны?

Кармель покачала головой.

– У меня есть вопрос получше. Почему он думает, что они начнут стрелять?

Именно. Почему эти трахнутые начнут стрелять? Какой повод у них для этого?

Какое оправдание они смогут придумать?

Внезапно предчувствие Ника превратилось в уверенность. Повернувшись от экранов он рявкнул:

– Что он сделал с ракетой?

Кармель и Мальда уставились на него поняв, что он хотел сказать. Линд смотрел на него так, словно был готов потерять сознание.

Словно для ответа на все обвинения, на мостике появился Вектор Шахид.

Его лицо было бледным, таким же бледным, как шрамы Ника, словно сердце его было готово отказать в любой момент. Но его улыбка оставалась все такой же мягкой; его поведение не выдавало никакого волнения.