Запретное знание. Прыжок в мечту - Дональдсон Стивен Ридер (2002)

Часть проблем заключалась в том, что вахта Лиете состояла из самых слабых людей на борту. Несмотря на мнение Морн о Линде, к примеру, она не могла не признать, что он был намного лучше, чем третий помощник по связи. Человек, управлявший сканом и наведением, был привычным пьяницей, который разбирался в пьяных драках гораздо лучше, чем в спектрографии, и его руки так дрожали, что он не всегда попадал пальцами в нужные клавиши. Рулевой оказался вонючим хорьком, когда-то умным и толковым; он казался способным на все, кроме выполнения приказов. Способность Лиете управлять такими личностями и заставлять их работать на общее дело с течением времени производила все большее впечатление на Морн.

К несчастью, оставалась и самая большая сложность. Это касалось решения Ника «поймать» вирус Орна Ворбульда.

Никто из вахты Лиете не имел ни малейшего понятия, как вручную работать с оборудованием. Фактически, никто на борту не умел делать этого, за исключением Вектора, Щенка, Кармель, Микки, Лиете, Морн и самого Ника. Корабли так долго управлялись кибернетически, что большинство звездных скитальцев не знали никакого другого способа управлять ими. Были и исключения, понятное дело; и были мужчины и женщины, которых тренировали в местах типа Академии ПОДК или Алеф Грин. Но ставшие пиратами по необходимости брали команду с пестрыми биографиями и невысокими способностями, лишь бы они более-менее подходили на данное место. Люди Ника просто не знали, как выполнять свою работу, не подставляя свои компьютеры под действие вируса.

Заданием Лиете Корреджио в тот момент, когда Морн присоединилась к ее вахте – как и несколько недель спустя – было научить свою вахту управлять «Капризом капитана» так, чтобы не стереть всю информацию.

Процесс шел туго с самого начала. Морн сидела на своей третьей вахте, когда пьяный оператор скана стер всю информацию. Это стоило кораблю двадцати часов, пока делалась новая копия из информационного ядра.

Через день или два второй оператор наведения Микки Васацк случайно включил пушку, которая сожгла десять метров оболочки «Каприза капитана» и распылила на атомы допплеровский сенсор, прежде чем ее успели остановить. Команде пришлось неделю работать в тяжелых скафандрах, чтобы поставить новый сенсор.

Не успели они вздохнуть спокойно, как Альба Пармут, которая считала тяжелые скафандры личным оскорблением, пренебрегла деактивацией своего пульта, а второй оператор скана забыл это проверить перед тем, как испытывать новый сенсор. Это вызвало новое уничтожение информации и новую задержку.

Микка была в ярости. Так как она ненавидела глупость больше, чем не доверяла Морн, она понизила Альбу в третьи помощники и перевела Морн на свою вахту.

Лиете спокойно восприняла появление Альбы. На «Капризе капитана», как и на большинстве других судов, настоящим заданием третьего пилота было бороться с проблемами, на которые махнули рукой все остальные.

Ник смотрел на все происходящее со все возрастающей яростью, которая говорила так же ясно как слова, что он решил заменить кое-кого из команды, когда – или если – они достигнут Малого Танатоса.

Всякий раз, как Морн вставляла свой идентификационный жетон в информационный пульт, чтобы включить запись, она спрашивала себя, почему она все это делает. Но она знала ответ; потому что у нее не было выбора. Ник не потерпел бы отказа.

Загнанная в угол горечью, сжигающей ее, беспомощная, с отвращением разделяя с ним постель, она попыталась найти успокоение, планируя самоуничтожение. Но это не давалось ей; не было возможностей перепрограммировать «Каприз капитана», чтобы он взорвался.