Сердце пацана - Ядвига Благосклонная

Мурчик поднялся в девяностых, впрочем как и все подобные ему головорезы «авторитеты». Мурчиком его прозвали неспроста. Он был живучий падлой. Казалось, у него были все девять жизней кота. Удача его любила, даже шальная пуля не пришила, а слегка покорябала. В те лихие времена его подлатали, бутылку самогона в руки вручили и наказали пить, а там и зажило, как на собаке. Один кот в банде, от которой в нынешнем времени остались лишь байки и воспоминания двадцатилетней давности, уже был. Потому и стали величать его Мурчиком. Банда та давным-давно распалась. Все до банального просто, не поделили бабки. Жадность фрайеров сгубила.

На самом деле, большего дядечку по паспорту кликали Петькой Зориным. И было у дядечки два сына. Один старший — дурень, и младший — умник. Дурень, тот что Шурик. Мой напарник и, по совместительству, мешок дерьма и бокопор.

— Завтра будет штрих, — сразу перешел к делу мужчина. Человек он деловитый. Не имел привычки ходить вокруг да около, — с кентами своими. При бабках, ясен пень. Нужно обслужить по полной. Александр в курсе. Расскажет кто чем дышит, ну, а ты, пионер, мотай на ус.

Мурчик умел напрягать. Я все еще не мог раздуплиться и втолковать, что от меня требовалось. Всю эту инфу мне мог передать Шурик. Значит, была все-таки загвоздка. И чуечка родимая вновь не подвела.

— Весь прикол в том, что пацаны хотят развлечься. Карты для них просто развлечение. Лаве не проблема. Они хотят поставить ставки на что-нибудь более значимое. Может даже забиться. Хрен его знает, что у этих мажоров в башке. В общем, твое дело развлечь и выкачать по-максимуму.

Разные бывали типы в нашей богадельне, и у некоторых, особо изобретательных, крыша ехала не спеша. Простой игры ребятишкам было маловато и они придумывали, от небольшого ума, игры. Ставили тачки, бабки, и все что было от энной неприлично большой суммы. Мне процентик тоже полагался.

— Понял.

— И все-таки подумал бы ты о переводе, Гера, — напомнил.

Уж больно, хотел он меня полностью взять в оборот. Лелеял надежду, что буду зубы его партнерам заговаривать, девиц окучивать, возможно, даже шантажом промышлять. По мнению Петра я был смазливым малым, который пользовался доверием.

— На тебя никто и никогда не подумает, — однажды сказал он, когда предложил украсть дочь мэра. Тот перекрывал воздух к весьма нелегальным вещам.

— Я пас, — тогда четко дал понять, что ни при делах.

И все же хитрый жучара искал, чем же меня заманить. Бабками не возьмешь, телками тоже, да и наркота мне была не по вкусу.

— Маленькая собачка всю жизнь щенок, — резко рявкнул он. У нас с ним были давние счеты. — Ну ничего, земля круглая. Сам прибежишь ко мне.

Пока не прибежал. Повода как-то не сыскалось. Пусть старый бандерлог откусит и закусит, а я от своего не отступлюсь.

На том и порешали. Мурчик лампу выключил и откинулся расслабленно на кресле. Базар окончен. Я свободен, как птица в небесах. Выходя, первым делом посмотрел на время. Двадцать минут десятого. Пора в «Шафран» зарулить. Сегодня можно тоже малость баблишка срубить… И все тот же сценарий на ночь, что был вчера. Выпивка, сигареты и картишки.

К тому времени, как наши пассажиры вдоволь наигрались и проиграли все, что только можно было, включая наручные часы. Утро не то, что наступало мне на пятки, а плотно стояло на носках. Домой скорей-скорей закинуть форму, принять суперскоростной душ и мчаться за конспектом.

Наташка Стрельцова была зубрилой каких поискать… И это работало на меня. Девчонка пала перед моим обаянием, и писала за меня конспекты на смежных парах. Отчего-то малыха меня шугалась, а может было что-то в этом иное… Черт их разберет этих баб!