Загадай меня - Елена Левашова (2020)

А еще я звоню любимой… Рассказываю, как скучаю и жду нашей встречи, как сильно люблю… Слушаю ее журчащий ручейком голос в динамике и впадаю в транс. Закрываю глаза и представляю нашу встречу – Варька будет смотреть на меня, облизывать губы и часто дышать, заламывать руки от волнения и предвкушения. Предвкушение – именно им пропитаны сейчас наши отношения, оно расцветает, как пышный розовый куст, наполняя душу тихой радостью…

– Я тебя люблю…

– А я тебя еще больше…

– Приеду, и будешь доказывать свою любовь, Поленкина, поняла?

– Уже роняю трусики!

– О, с трусиками хорошая идея! Встречать меня будешь голой.

– Набирайся сил, Горностай, – обольстительно хмыкает она, а я расплываюсь в улыбке.

Не могу оставаться дома, меня рвет на части желание взять билет и прилететь. Но я останавливаю себя – Варьке сейчас не нужен прикованный к коляске парень, за кем требуется уход, а мне нужна здоровая жена… Жена… Когда-то эта мысль казалась мне бредовой и нереальной, а сейчас… Я готов умирать и воскресать каждый день ради того, чтобы она меня ждала.

Глава 37

Фёдор

Май источает ароматы костра, свежей травы и луговых цветов, шелестит нежной листвой, звучит гитарными переливами и плеском речных волн… А еще май пахнет волнением, тревогой перед новой жизнью, ожиданием неизвестности и ответственностью. Я молчу – не хочу делать любимой предложение по телефону, но свадьба занимает все мои мысли… Мечтаю увидеть Варьку в белом платье, услышать ее тихое «люблю» и свадебные клятвы – куда уж без них! Она заслуживает самого красивого торжества, свадебной фотосессии, поздравлений и подарков! Всего самого лучшего и запоминающегося. Мы позовем институтских друзей и подруг, а, когда гости устанут от монотонной речи ведущего – сбежим и будем петь под гитару. Правда, я еще не решил, где мы будем жениться? У нее дома или в городе? Пожалуй, нужно будет обсудить это с ней.

Я учусь в онлайн-режиме: осваиваю материал самостоятельно и отвечаю преподам, пользуясь скайпом. К моей великой радости преподаватели охотно идут на уступки: позволяют мне выздороветь окончательно, а не кататься по аудиториям в коляске.

Ближе к окончанию срока моего домашнего ареста в гости приезжает Венька Самохвалов. Катает меня по прогретым весенним солнцем аллеям, и смотрит, как побитая собака. Винит себя за идею с лесоповалом и бегство от браконьеров.

– Когда ты уже на ноги-то встанешь, Горностай? – выруливая на аллею парка, бубнит Венька.

– Через неделю. Билет уже заказал. Жду не дождусь, когда ее увижу. Страшно как-то, аж ноги подкашиваются. У Варьки такой отец строгий.

– А это тут при чем?

– Я хочу, как положено сделать все, Вень… Руки ее у родителей попросить.

– Ну ты чепуху выдумал, Федька. У нее пузо на лоб скоро полезет, а ты… руки просить. – Усмехается Самохвалов.

– А я хочу, чтобы помнила. Это же на всю жизнь. – Произношу мечтательно. – Ведь так, Самохвалов?

– Ох, Федор. Ссоримся мы с Наташкой, как… идиоты. Ругаемся по всякой чепухе, посуду лупим, слова еще всякие говорим друг другу, – Венька вымученно вздыхает. – А потом миримся в постели.

– Ну вы даете! Она же беременная, Вень. Ты хоть бы жену пожалел, дурак.

– Глянь-ка, Горностай! – Венька разворачивает экран смартфона и демонстрирует уведомление о поступлении денег на счет. – Это же компенсация от фирмы, занимающейся лесозаготовками! Участковый говорил, им дешевле откупиться от нас, чем по судам бегать.

– А мне почему… – медленно выуживаю телефон из кармана. – О, и мне пришли!

Венька ржет и пританцовывает, крутит коляску вместе со мной вокруг своей оси. Мы орем, как сумасшедшие! Счастливые сумасшедшие – ведь не каждый день за твои страдания извиняются так щедро.

– Я возьму ипотеку, Венька! – ору, пытаясь перекричать голос мая. – Я отец двоих детей! Нам нужна трешка!