Загадай меня - Елена Левашова (2020)

– Выходи за меня, Варь. Я буду любить тебя всегда. И сделаю счастливой. Вернее, сделаю все, чтобы ты была счастлива… Кольцо в чемодане, – добавляю виновато.

Она бросается на меня и шепчет в самое ухо: «Да»…

38

Варвара

Говорят, можно вечно смотреть на огонь и бегущую реку. А еще… на подрагивающую в Федькиных руках рюмку с самогоном.

– Виктор Иванович, Наталья Александровна, я прошу у вас руки Варвары, – вымученно произносит он. – Я очень ее люблю и сделаю всё, чтобы она была счастлива.

Мамуля тянет уголок скатерти и, громко всхлипнув, утирает слезы. Папа сжимает губы в плотную линию – волнуется, старается держать лицо. На самом деле он до смерти счастлив выдать меня за Федьку, а нарочитая строгость – показуха для родственников.

– А семью как будешь кормить, решил? – не дождавшись благословения родителей, встревает Захар Анатольевич. Крепко выпивший родственник опрокидывает в себя рюмку и рычит медведем, уткнувшись носом в плечо супруги.

– Да брось ты, Захар! Согласны мы. Да, Витя? – вступается за Федьку мама. – Глупости какие говоришь, Захар. Это же надо – спросить такое!

– Вот именно! – Галина Семеновна сбрасывает голову Захара с плеча и протягивает ему кусочек сала. – Закуси-ка, Захар, и иди спать. А то языком метешь, как наша корова Ланка по земле. А краснеть потом мне!

– А что я спросил такого? У Варюхи живот глянь какой? Не один ребятёнок, а два! – в подкрепление своих слов Захар Анатольевич медленно вытягивает два пальца. – Как у Сашки с Серегой будет, у тех тоже близнецы. Всё-таки кровь не вода…

– Я собираюсь открывать архитектурное бюро. Варя там тоже, кстати, будет работать. – Смущенно отвечает мой Федька и ставит, наконец, дурацкую рюмку на стол.

– А ей зачем? – недоумевает Галина Семеновна и переводит взгляд на папу. Он-то еще и не ответил! Вечно все у Поленкиных наперекосяк!

– А, ну-ка, цыц! – папа хлопает ладонью по столу и обводит компанию строгим взглядом. – Устроили тут… балаган.

Он встает – медленно – словно готовится произнести речь перед односельчанами за трибуной, берет стопку самогона и залпом опрокидывает в себя мутную жидкость. Приосанивается и шумно выдыхает.

– Хороший ты парень, Фёдор. Уважаю – работаешь много, за любое дело охотно берешься – лесоповал, ландшафтный дизайн или графика какая-то мудрёная… Все одно для тебя… Молодец. Не пропадет Варюха с тобой. Ты только не думай, что мы с матерью из-за залёта…

– Папа! – протягиваю жалобно, как обиженный котенок. – Ну что за чушь?

– Ладно уже, отец. Благословляй детей. – Облегченно просит мама. – Хватит уже зятя нашего мучить, ему еще огород нам копать.

– Ну какой огород, Наташа? Парень после операции! – крякнув после очередной стопочки, выдает Захар Анатольевич. Поддевает вилкой блестящий от жира, полупрозрачный кусочек сала, кладет его на ржаной ломтик и приправляет деликатес горчицей.

– Ну так нога зажила уже, да, Федя? – хлопает глазами мамуля.

Хитрые какие, им только кого-то напрячь! Если бы не торчащее выше носа пузо – и я сейчас пахала на огороде.

Мы с Федькой, не сговариваясь, извиняемся и выходим из-за стола. Он хватает мою горячую ладонь и тянет к калитке, подальше от разговорчивых родственников. Не скажу, что мне за них стыдно – так, немного неловко… Федька уже видел их во всей красе во время празднования Нового года, так что пусть привыкает.

– Наконец-то, Поленкина! – вымученно вздыхает он. – Я думал Захар Анатольевич меня до ночи пытать будет.

– Ты не злишься? Прости за них… – все-таки прошу прощения. – А на свадьбу тетя Таня Алексеенко приедет и еще папина родня с Челябинска.

– И дед Саша, Варька. Представляешь, я написал ему письмо месяц назад, а он ответил. Отправил мне заказное! А почерк какой – видела бы ты! Александр Федорович пишет, как наш декан. – Федька распахивает калитку и пропускает меня вперед. Июньский воздух пахнет костром, навозом и свежей травой.