Охотник за смертью Судьба - Грин Саймон (2005)

— Активировать ошейник и свести гренделианина с ума противоречивыми приказами. Этот тварь есть очень дурак. Теперь он быть вырублен, пока не найтись другой дурак, чтобы починить ошейник. А ты чему так удивляться? Сказано же тебе, моя есть страшный, могущественный мудрый чародей. Могу лечить скот, отравлять колодцы, трахаться весь день напролет и жевать жвачку — и все это одновременно! Но сейчас моя чуточку поспать. Не будить: кто станет мешать, выверну наизнанку, так что кишки плясать под дудку.

Он (или она?) развернулся, немного потоптался на месте и растянулся рядом с гренделианином. Оуэн с капитаном переглянулись и одновременно пожали плечами.

— Интересно, — промолвил Оуэн, — какое применение найдет святая Беа управляемому гренделианину. Наверное, при правильном подходе из него получится превосходный работник. Впрочем, не это главное. Итак, капитан, твою «Лохань» я реквизирую. Можешь протестовать сколько душе угодно, мне на это плевать.

Он протянул руку и забрал у капитана дисраптер.

— Если у тебя есть еще какое-нибудь оружие, лучше скажи сразу. А то ведь, знаешь, как бывает: увижу у тебя что-то неположенное, да с перепугу и пристрелю.

— Нож в правом сапоге, — нехотя промолвил капитан. — А в левом — кистень.

Оуэн избавил капитана от этих инструментов божьей веры и на всякий случай заткнул их себе за пояс.

— Так-то лучше, капитан. А теперь ступай и сообщи своей команде скверную новость. Когда твои молодцы выметутся с моего корабля, отправишься к матери Беатрис и доложишь ей, что да как. Думаю, следующий корабль заглянет сюда не скоро, а до тех пор она приставит тебя к полезному делу.

— Ты не можешь сделать этого, Охотник за Смертью!

— Неужели? — с интересом спросил Оуэн. — А ты, часом, не знаешь, кто мне в этом помешает? Нет? Тогда собирай своих прихвостней и марш к святой Беа. Скачи резво, как кролик. И не досаждай мне больше, не то я напущу на тебя Бона.

Капитан Радость Господня — Ротштайнер понял, что попал между молотом и наковальней. Он вернулся на борт корабля, который еще совсем недавно был его кораблем, и сорвал часть дурного настроения на экипаже. Оуэн же отправился на поиски Тобиаса Муна. Теперь, когда Охотник за Смертью обзавелся кораблем, ничто не могло помешать ему убраться с этой планеты.

Тобиас Мун оставил туго замотанный в красную листву контейнер за оградой Миссии. На всякий случай. Он со всей возможной деликатностью сообщил матери Беатрис о смерти сестры Марион и, оставив настоятельницу наедине с ее горем, пошел искать Оуэна. За время обратного пути нога его полностью исцелились. При мысли о том, что подобная способность к регенерации могла бы, пожалуй, спасти и погибшую монахиню, он ощутил некое новое чувство. Возможно, чувство вины. Тобиас как раз размышлял об этом, когда к нему подошел Оуэн.

— Хорошая работа, Мун! Молодчина. Были какие-нибудь затруднения?

— Да так, небольшие, — замялся Мун. — Сестра Марион погибла.

— Вот ведь черт! — воскликнул Оуэн. — Черт! Она мне нравилась. Я даже не предполагал, что кто-то может пострадать. Это, наверное, мое проклятие. Люди вокруг меня так и мрут. Что враги, что друзья. Они умирают, а я продолжаю делать свое дело. Марион была хорошим бойцом. Но что я теперь скажу матери Беатрис?

— Ей я уже все рассказал, — промолвил Мун. — И вот что... Скажи, Оуэн, тебя никогда не беспокоило, как мы используем простых смертных? Мы позволяем им гибнуть ради достижения наших целей.

— Мне трудно сосчитать, сколько раз я рисковал жизнью ради спасения человечества, — проворчал в ответ Оуэн. — Кроме того, я никогда и никого не просил умереть ради меня. Да, порой дела оборачиваются не лучшим образом, но такова жизнь.

— Ты имеешь в виду, «такова смерть». Ладно, скажи лучше, что теперь делать с двигателем, который я притащил?