Охотник за смертью Судьба - Грин Саймон (2005)

В это самое время в зале Парламента кардиналу Брендану сообщили, что с ним хочет встретиться сестра милосердия, доставившая срочное послание от святой Беатрис. Кардинала это известие несказанно обрадовало. Он был рад любому предлогу, чтобы убраться с глаз долой, покуда Саммерайл куда-то отлучился. Но радоваться прелату пришлось недолго: улыбающаяся молодая монахиня, пригласив его в одну из пустующих совещательных комнат, заперла за ним дверь и с отменной ловкостью вонзила ему между ребер весьма внушительный кинжал. Брендан, не успев даже пикнуть, осел на пол и непроизвольно попытался зажать рану обеими руками, словно хотел удержать вытекающую вместе с кровью жизнь. Напоследок он увидел улыбающееся лицо Валентина Вульфа, возникшее на месте исчезнувшей маскировочной голограммы.

Как только кардинал умер, Валентин, тихонько рассмеявшись, перенастроил камеру на своем плече и принял его облик. Первая попытка подобраться к царственной чете ему не удалась. Проклятые эльфы, невзирая на все слезные мольбы монахини, не подпустили ее к королю и королеве во время церемонии. Но уж теперь-то его не остановит никто: что может быть естественнее, чем желание церковного иерарха, только что обвенчавшего короля с королевой, поздравить их еще и с коронацией, присовокупив к поздравлению пастырское благословение. А благословение будет что надо: один выстрел дисраптера, одно располосованное горло, и конец всему этому дурацкому торжеству. Никто не успеет ничего предпринять. А вот настоящее веселье, настоящий праздник начнется для него потом.

Оставив труп Брендана на полу, Валентин покинул комнату и быстро зашагал сквозь толпу, выискивая счастливую пару. Он попался на инстинкт, словно учуявшая кровь акула. Его голографическая маскировка была безупречна. Никто к нему не приглядывался. Сердце его забилось сильнее: он уже приблизился к королю и королеве, и те, ничего не подозревая, с улыбками повернулись ему навстречу. Приметив оператора «Имперских новостей», Валентин властным жестом подозвал его. Он хотел, чтобы то, что сейчас произойдет, случилось на глазах всей Империи.

Ответив кардиналу быстрым кивком, Флинн поспешил вперед, чтобы занять самую удобную позицию. Проблема, однако, заключалась в том, что наведенная на священнослужителя камера опять зафиксировала непонятное поле. Такое же, какое чуть раньше он заметил вокруг молодой монахини. Оператор выругался про себя, подумав, что эту чертову камеру, наверное, придется разобрать. Надо же выяснить, с чего это новейший, дорогущий прибор начал так глючить. Хорошо еще, что никакого искажения сигнала на выходе не происходило, иначе в его ухе уже звучали бы ругательства Тоби Шрека.

Флинн снова уставился в окуляр: поле, несомненно, имело место. Но откуда оно могло взяться, оставалось загадкой.

Ни на что особо не надеясь, он вызвал меню справки, ввел запрос о природе поля и окончательно растерялся... Камера сообщила, что наиболее вероятной причиной оптического феномена может быть голографическая иллюзия. Оторвавшись от окуляра, Флинн воззрился на короля с королевой. Он с ужасом понял, что рядом с ними нет ни одного эльфа. И Флинн сделал то единственное, что оставалось в данной ситуации. Истошно заорав, он изо всех сил запустил камерой в голографическую иллюзию. По счастливой случайности его рабочее орудие угодило как раз в укрепленную на плече кардинала камеру и сбило ее. Едва прибор утратил контакт с пользователем, как маскировка исчезла. Перед изумленными взорами предстал Валентин Вульф. С алыми губами, безумным взором, мечом в одной руке и дисраптером в другой.