Признание этого мужчины - Джоди Малпас

Вернув документы, он быстро сажает меня в машину справой стороны, немного сбивая с толку. Как только он меня пристегивает, я вспоминаю, что движение здесь правостороннее, я устраиваюсь на знакомом, хотя и немного более нагретом мягком кожаном сидении и прислушиваюсь к стуку чемоданов, загружаемых в багажник.

Джесси запрыгивает внутрь и надевает темные очки.

— Готова к упоительным выходным?

— Нет, отвези меня домой. — Я ухмыляюсь и наклоняюсь, целуя его в губы.

— Ни за что, леди. Ты вся моя, и я собираюсь извлечь из этого максимум пользы. — Он отвечает на мой поцелуй, обхватывая за затылок, чтобы притянуть ближе.

— Я всегда твоя.

— Правильно. Привыкай к этому.

Джесси отпускает меня, поспешно заводит «Астон» и с визгом отъезжает от самолета.

— Я привыкла, — говорю я, облокотившись о дверь и откинув голову на спинку сиденья, чтобы наблюдать, как за окном пролетает незнакомый мир.

Довольно долго пейзаж очень скучный и предсказуемый, пока мы отъезжаем от аэропорта и удаляемся от шума и суеты центра Малаги, но затем мы попадаем на прибрежную дорогу, и вид Средиземного моря, встречающегося с небом, увлекает меня до конца путешествия. Mansun исполняют «Wide Open Space», и запах тепла, смешанный с поднятой пылью хорошо проторенной дороги, пересиливает привычный свежий аромат Джесси, заставляя возмутиться его вторжением в мои ноздри. Если не считать этого запаха, все остальное — блаженство. Мы путешествуем в уютной тишине, стереосистема на заднем фоне составляет нам компанию, рука Джесси лежит на моем колене, а моя сжимает ее. Украдкой бросаю взгляд на его профиль и улыбаюсь, прежде чем закрыть глаза и еще больше расслабиться на кожаном сиденье, размышляя о спокойном, безмятежном времени, которое нас ждет.

***

Я не сплю, но, когда дорога под колесами становится ухабистой, и машину начинает трясти, открываю глаза. Смотрю вперед, и первое, что меня поражает, — это ужасающее состояние дороги. Изрытая колеей поверхность вся в ухабах, что заставляет Джесси осторожно вести престижный автомобиль. Я никогда не видела, чтобы он вел с такой осторожностью, но совершенно очевидно, что если ехать быстрее, то, скорее всего, днище будет разбито.

— Где мы? — спрашиваю я, оглядываясь в поисках любого признака чего-то привлекательного. Там нет ничего, лишь заброшенная земля, отвратительная, пыльная, вся в ухабах дорога и несколько домов. Нет, не домов, лачуг — более подходящее определение. Невозможно, чтобы в них жили люди.

— В раю, детка, — смертельно серьезно отвечает Джесси.

Я почти смеюсь, но мне мешает беспокойство. Я видела рай, в основном на картинках, и это не может быть более непохожим. Хочу потребовать, чтобы он посмотрел по сторонам, но затем в поле зрения появляется огромные, дощатые ворота, и мое внимание привлекает высокая, побеленная стена, уходящая вдаль в обе стороны. И тогда я вижу его.

Рай.

На стене рядом с воротами висит табличка с надписью «Рай». Он должно быть шутит. Рай? Мало того, что это не рай, но мог ли Джесси выбрать более дешевое название для места отдыха? Рай? Стены выглядят так, будто за последние два десятилетия их не красили, и меня начинает тошнить от тряски в этой прекрасной машине. Он привез меня в эту дыру? Я буду в его распоряжении три дня, а он привез меня сюда? Я бы предпочла спать в машине. Успокоившееся сознание уже не чувствует себя таковым, не сейчас, когда я окружена перспективой этой самой безмятежности. Да, здесь тихо, но мертвенность окружения скорее наведет на нас жути, чем спокойствия.

— Джесси…