Признание этого мужчины - Джоди Малпас

Первое, что я слышу, — шум ночных волн, мягко набегающих на береговую линию. Затем вдыхаю соленый аромат Средиземного моря. В воздухе ощущается прохлада, но тепло тела Джесси, плотно прижатого к моему, устраняет любой дискомфорт. Я вся горю, и не думаю, что даже Антарктика охладит меня. Он осторожно спускается по деревянным ступеням и бережно несет меня к морю, но в воду не заходит. Опустившись на колени, укладывает меня на мягкий влажный песок, следя за тем, чтобы наши губы оставались сомкнутыми все это время. Мои руки блуждают по всему его мускулистому телу, я извиваюсь под ним и учащенно дышу, дыхание перехватывает, когда волна ласково накатывает на мое распростертое тело, погружая в неглубокую лужицу прохладной соленой морской воды. Я не в силах сдержать шокированный тихий вскрик, мои ногти впиваются в его бицепсы, а спина выгибается дугой, пытаясь избежать холода, покрытые кружевом груди, упираются в его обнаженную грудь. Мое пылающее тело мгновенно остужается.

— Ш-ш-ш, — успокаивает он меня, — тише.

От его ласкового тона я тут же расслабляюсь. Мне все еще холодно, но Джесси каким-то образом всегда удается успокоить меня. Он целует меня в шею, кусает и посасывает, прежде чем осыпать поцелуями мое лицо.

— Я люблю тебя, — шепчет он. — Я чертовски люблю, люблю, люблю тебя.

Мое сердце разрывается.

— Знаю. — Мои губы скользят по его губам. — Знаю, что любишь. Займись со мной любовью. — Сейчас нам нужно именно это. Никакого траха. Никакой жесткости. Только любовь.

— Я и не планировал ничего другого. — Он стягивает с меня кружевные трусики. — Назовем это неспешным сексом в сумерках.

Мои ладони скользят вверх по его рукам, пока не обхватывают его щеки. Я совершенно ясно вижу его лицо, несмотря на окружающую нас темноту. Неспешный секс в сумерках может выбиться в новые фавориты.

— Договорились, — бормочу я, сдвигая ноги, чтобы помочь снять трусики.

Его рука скользит мне под поясницу и немного приподнимает, чтобы получить доступ к застежке лифчика. Джесси справляется с ней одной рукой, бретельки скользят по моим рукам и цепляются за запястья, потому что мои ладони отказываются отпускать его лицо. Я не хочу прерывать наш поцелуй, нежные касания его языка отправляют меня прямо на самую вершину седьмого неба под названием Джесси. Соски твердеют еще сильнее, их покалывает от холода, но, в основном, от желания. А потом он со стоном отрывает лицо от моих ладоней и отстраняется. Изучает меня несколько мгновений, а затем неспешно, постепенно, идеально погружается в меня, но лишь наполовину.

Его лицо непроницаемо, но зеленые глаза говорят совсем о другом. Они проникают в самую глубинную часть меня. Источают благоговение и преданность.

— До конца? — спрашивает он так тихо, что я почти не слышу его за легким шумом волн.

Я киваю и приподнимаю бедра в тихом нетерпении. Заманчивая уловка срабатывает. Джесси прерывисто вздыхает и быстро входит в меня, когда на нас накатывает еще одна волна. Я снова вскрикиваю от холода, но скорее причина в его внезапном полном проникновении. Он прижимает меня к себе, вода отступает, а затем я возвращаюсь на песок. Держусь за его плечи, а он опирается на руки по обе стороны от моей головы. И мы просто смотрим друг на друга. Это само по себе за пределами удовольствия. Джесси полностью заполняет меня, и я чувствую его пульсирующую плоть. Даже сжимаюсь вокруг нее, но ни у кого из нас не возникает срочной необходимости торопиться. Нам холодно, мы оба мокрые, но совершенно счастливые. Вокруг нас ничего не существует, все так, как нам нравится.

— Хочешь, чтобы я двигался? — он прижимается к моим губам. — Скажи, детка, чего ты хочешь.

— Только тебя. Как бы ты ни действовал.

— Я действую с неудержимой любовью к тебе. Этого достаточно?

Этого более чем достаточно. Вместо ответа целую его, но он отстраняется, взгляд из-под полуопущенных век ждет слов.