Я сдаюсь. Мое тело слабо, разум еще слабее, а горло болит и охрипло от такого количества крика. Позволяю ему отнести меня к машине и усадить на пассажирское сиденье, даже не издав ни звука, когда он наклоняется, чтобы пристегнуть меня. Он что-то бессвязно бормочет, одергивая подол моего платья, а затем захлопывает дверцу. Я осознаю его присутствие в машине, и смутно слышу приятный голос Эда Ширана, но затем меня охватывает нервное истощение, и я больше не могу найти в себе сил орать на него. Упираюсь лбом в стекло и тупо смотрю на мелькающие за окном яркие огни ночного Лондона.

***

— О, Боже! — слышу неодобрительный тон Клайва, когда просыпаюсь, подпрыгивая вверх и вниз в такт шагам Джесси. — Мне вызвать для вас лифт, мистер Уорд?

— Нет, я сам, — голос Джесси вибрирует сквозь меня. — Гребаное платье просто нелепо, — бормочет он, вызывая лифт и когда тот открывается, немедленно входит внутрь.

Я прихожу в себя в его объятиях, а затем извиваюсь, чтобы освободиться. Кажется, я преодолела стадию опьянения и из пьяной и дерзкой превратилась просто в дерзкую.

— Я могу идти, — огрызаюсь я.

Он усмехается и ставит меня на ноги, но только потому, что мне некуда бежать и нет машин, под чьими колесами я могла бы оказаться. Дверь лифта открывается, и я выхожу первой, роясь в сумочке в поисках ключей. Нахожу их на удивление быстро, учитывая дезориентацию, но попасть в замок — совсем другое дело. Закрыв один глаз, пытаюсь сконцентрироваться, медленно направляя ключ к отверстию. Слышу позади себя ворчание, но игнорирую его и продолжаю попытки. Должно быть, Джесси надоело ждать, потому что внезапно мое запястье обхватывает рука и, крепко удерживая, успешно направляет к замку.

Дверь открывается, я сбрасываю туфли и топаю через колоссальное открытое пространство, осторожно поднимаясь по лестнице. Когда я достигаю верха, не сворачиваю налево в главную спальню, вместо этого иду направо и вхожу в свою любимую гостевую комнату. Падаю на кровать полностью одетая и не смыв макияж, — явный признак полного изнеможения и опьянения. Однако, долго я об этом не беспокоюсь. Глаза закрываются сами по себе, и я проваливаюсь в пьяный сон.

— Давай избавимся от этого.

Чувствую, как с меня снимают платье. Я наполовину сплю и знаю, что все еще немного пьяна, а веки слегка слиплись от туши.

— Его ты тоже разрежешь на куски? — раздраженно бормочу я.

— Нет, — спокойно говорит Джесси, его сильные, знакомые руки обнимают меня и поднимают с кровати. — Может, я и не разговариваю с тобой, леди, — шепчет он, — но хочу не разговаривать с тобой в нашей постели.

Инстинктивно тянусь вверх и обнимаю его, чтобы удержаться, утыкаясь лицом ему в шею. Возможно, я немного пьяна и сильно зла, но я знаю свое любимое место. Он опускает меня на кровать, и через несколько мгновений ложится сам и грудью прижимается к моей спине.

— Ава? — шепчет он мне на ухо.

— Что?

— Ты сводишь меня с ума, леди.

— Безумие в любви? — бормочу сонно.

Чувствую, как он прижимает меня ближе.

— И это тоже.

***

— Я люблю тебя.

Что? Я кряхчу и раздираю слипшиеся от туши ресницы.

— Пей, — тихо приказывает Джесси.

Я стону и переворачиваюсь на подушку.

— Оставь меня в покое, — ною я, слыша его смешок.

Голова раскалывается. Я даже не приподняла ее от подушки, а мне уже кажется, будто в черепе репетируют Black Sabbath.

— Эй, иди сюда.

Он обвивает рукой мою талию, а затем тащит через кровать к себе на колени. Его ладонь приглаживает мои волосы и отводит их с лица, и я открываю глаза, видя, как стакан шипучей воды приближается к моим губам.

— Пей, — настаивает он. Я позволяю ему поднести стакан к губам и делаю глоток долгожданной прохладной шипучей жидкости. — До дна.

Выпиваю весь стакан, а затем падаю на его голую грудь. Я действительно дерьмово переношу похмелье.