Сводная не для меня - Тина Дорофеева

– Я помню, что ты меня окликнул, но я тогда была не в лучшем настроении, и к тому же шла как слепая мышь, потому что забыла надеть линзы.

Это признание меня слегка ошарашивает.

– Ты носишь линзы?

Ника вспыхивает, а я мысленно отвешиваю себе подзатыльник. Ну что за придурок? Для чего заострять на этом внимание.

– Да, у меня зрение не очень хорошее, – она отводит глаза.

Поворачиваю её лицо.

– А чего краснеешь? – понижаю голос.

Не прощу себе, если сейчас этими тупыми вопросами испорчу ей настроение.

– Не люблю об этом говорить. Да, я иногда как слепая курица, но что поделать, – разводит руками и сокрушенно пожимает плечами.

– Эй, – провожу большим пальцем по нижней губке, а самому хочется поцеловать, – это же такая мелочь.

Ника кривится, а я снова костерю себя за свой кривой язык.

– Я имею ввиду, что ты же не стала в моих глазах хуже, принцесса, – касаюсь нежной кожи, кайфую от её нежного личика.

Мне просто смотреть на неё в радость.

– Ага, просто стала очкариком.

Фыркаю.

– Принцесса, посмотри на меня, – через секунду встречаюсь с её синими глазами и мне словно в ребра врезается тяжеленное бревно, воздуха перестает хватать, – ты самая красивая для меня. Я когда тебя увидел, то дар речи потерял. Точнее не так, мозги потерял и начал нести всякую фигню. Хотел привлечь твое внимание.

Ника хмыкает, а из меня вырывается облегченный выдох.

– Ну да, ты тогда мне показался понторезом.

Громко ржу.

– Понторезом?

– Ну да, типа, ты весь такой крутой, что стоит тебе свиснуть и каждая падет к твоим ногам.

Из меня вырывается смешок.

– На самом деле, до того, как я пришел в вашу школу такие мысли реально гуляли в моей голове. Но это быстро изменилось.

– Почему? – Ника прищуривается, а мне становится неловко.

– Потому что ты четко дала понять, что я для тебя сто-то типа оборванца с улицы.

Ника удивленно моргает. Всматривается в мое лицо, а я пытаюсь выдавить улыбку, чтобы перевести это в глупую шутку.

Попытка проваливается, уверен, моя рожа сейчас похожа на перекошенную маску.

Ника обхватывает меня за лицо и утыкается носом.

– Это не так, Антош.

Блин! От её Антош мне хочется завилять хвостиком и радостно завыть на Луну. А это просто мое имя, мать его! Как она это делает, для меня загадка.

– Допустим.

Она быстро облизывает губки и сглатывает.

– Просто для меня тогда какие-то мысли об отношениях с парнями пробуждали дикую панику и страх.

– Тебя кто-то обидел? – меня настолько ошарашивает эта догадка, что я даже перестаю дышать.

Что если…что если все намного глубже, чем кажется на первый взгляд?

– Не то чтобы, – уклончиво бормочет, и отстраняется.

Но я не даю. Дёргаю её на себя и усаживаю на колени. Убираю волосы с лица, перекидывая через острое плечо и целую в обнаженный кусочек кожи.

Ника тут же покрывается мурашками, а я смотрю на них с такой жадностью, будто бы вижу такое впервые.

– Расскажешь.

Ника кривится, но затихает у меня в руках.

– Ничего серьезного.

– Бородин?

Вспоминаю историю, которую мне выложил Оскар. Ревность на секунду ослепляет, но я быстро заталкиваю её вглубь.

– Откуда ты знаешь? Хотя, мне неинтересно. Слухи такие слухи.

– Это из-за Бородина, да?

Я не знаю, зачем я сейчас пытаюсь её расколоть. Понимаю, что давлю на неё. Понимаю, что могу сейчас все испортить, но мне важно услышать. Что это в прошлом, что это уже не важно.

Да, у меня сдвиг в голове. Да, я помню, что Бородин сейчас со Снежой и ни на кого другого не смотрит. Но что на счет Ники?

Прошла эта симпатия с её стороны?

– Не то что бы из-за него. Там вообще глупо все вышло, – она изучает ладошки, сложенные на коленках.

Не смотрит на меня. Зато я не могу перестать таращиться на её профиль. Жду…

Успокой меня, принцесса.