— Увидеть прекрасное можно не только в мальчиках, если ты намекаешь на род моей деятельности. Прекрасное вокруг нас. Нужно только посмотреть под другим углом на, казалось бы, обычные вещи, — встает со своего места и с легкостью усаживается на широкие деревянные перила. — Вот смотрю на тебя. С виду обычная. А вот так, — задумчиво наклоняет голову, — уже вроде и ничего, — расплывается в улыбке.

— А я вот под каким углом на тебя не посмотрю, вывод один — «Самовлюблённый засранец», — парирую его усмешки.

— Ты так и не ответила на мой вопрос, куда собралась? Домой втихушку решила свалить, пешком по росе? Я могу и подвезти, если что. Зачем же такие красивые ножки километрами мучить?

— А тебе лишь бы от меня избавиться?

— Почему же, я бы уехал вместе с тобой. По-моему, тут и без нас всем весело, — беспечно болтает ногами. — Слышала, как чпокаются в ванной?

Слышала, ещё как. И даже была уверена что ты — источник этих звуков.

— А так как туалет оказался занят не по назначению, пришлось на улицу выйти, чтоб отлить. Минералочка, знаешь, имеет свойство проситься наружу, — на секунду замолкает, как будто о чем-то задумавшись. — Присаживайся, — чуть отодвигается, уступая мне место.

Принимаю его приглашение. Правда, не с такой легкостью, как он, но всё-таки запрыгиваю на перила.

— Я даже было подумал, что это ты там. В ванной.

Я в доли секунды от того, чтобы приложить тебя чем-нибудь тяжёленьким за подобные высказывания.

— С кем? С пьяным Костиком? Хорошего ты обо мне мнения.

— Я ж пошутил, — касается моей руки. -Ты же не такая.

Не углубляясь в то, что значит в его понимании присвоенная мне характеристика «не такая», возражаю:

— У тебя, между прочим, было больше шансов там оказаться. Вон как Маша около тебя тёрлась. Вполне логично, что у вас могло бы быть продолжение после её флирта.

— А меня кто-то спросил, хочу ли я этого продолжения? Лично я всегда за активное согласие. С любой стороны. А то, получается, если девушка, причем изрядно пьяненькая, пытается сесть на меня верхом, я и отказать ей не могу? Не имею права на этот отказ?

— То есть всё дело в том, что девушка была пьяненькая?

— Нет. Дело в самой девушке. Представь себе, она может меня не заинтересовать, не привлечь, не возбудить, в конце концов. А насильно меня брать не надо. Не люблю заниматься безвкусной имитацией. Секс должен быть осознанный и желанный. Вот тогда он доставляет истинное удовольствие.

Опускаю голову. Ловлю себя на мысли, что разговаривать с Артёмом на подобные темы не вызывает у меня какого-то дискомфорта. Наоборот, я приятно удивляюсь, как его мнение и поступки на этот счёт порой разнятся со словом и делом других парней. Могла бы предложить, что всё это заслуга воспитания. Но, посвящённая в семейную историю Артёма, делаю вывод, что к такой жизненной позиции он дошёл сам… Невольно осознаю, что хочу — не хочу, но Сокович вызывает у меня уважение. Не должен. А вызывает.

Не замечаю, как Артём соскакивает с перил и оказывается на земле, стоя передо мной.

— Судя по тому, что на тебе спортивная форма, ты решила рвануть ночью тёмной на пробежку. Только я тебя одну никуда не пущу. Вдруг, какой деревенский сумасшедший пристанет? Где тебя потом искать? В овраге, в синем пакете? А я на правах старшего несу за тебя ответственность, между прочим.

— Нашелся тут старший, — заявляю упрямо.

— Прыгай, я поймаю, — протягивает ко мне свои руки.

Не раздумывая, отталкиваюсь от перил. Артём подхватывает меня в воздухе, сжимая сильными руками мои бёдра. Обнимаю его за шею, чтобы удержаться. Хотя, знаю, что это лишнее. Артём не отпустит. Держит крепко. Но очень бережно.

Наши лица находятся на разном уровне. И смотря на него сверху вниз, интуитивно понимаю, что невольно любуюсь им. Губы Артёма, чуть приоткрытые, одаривают меня теплым дыханием. Глаза согревают изучающим взглядом.