Соперники - Ася Федотова

Остаемся вдвоем посредине коридора. Сжимаю ладони в кулаки, готовая разрыдаться и броситься к нему на шею.

— Она первая ко мне полезла — пытаюсь оправдаться. Не хочу, чтобы Макс думал, будто я могу вот так лупасить людей в стенах лицея.

Макс тут же сокращает расстояние между нами и прижимает к себе. Хватаюсь руками за толстовку и вдыхаю его запах. Кетлер целует меня в лоб и склоняется, обхватывая теплыми ладонями лицо.

— Что она тебе пыталась сделать?

Смаргиваю слезы и ловлю его обеспокоенный взгляд. Глаза синие-синие. Утонешь и не выплывешь.

— Даниленко поджидала меня в раздевалке. Другие девчонки, все, как одна, за нее. Всех подговорила. Она схватила меня и потащила под кипяток в душевых. Я пыталась вырваться и ткнула ее локтем под ребрами, вот и все. Я ее не била.

Макс склоняется к губам целует нежно, а затем снова прижимает к себе.

— Рит, все будет хорошо.

— Не будет — всхлипываю. — Ее мамашка хочет, чтобы меня отчислили — отклоняюсь и заглядываю на него. — А вдруг меня и вправду отчислят! Я не знаю, это пипец просто!

— Я поговорю с Юлькой, у меня есть рычаги, чтобы она заткнулась.

— Если бы ты не порвал с ней, ничего бы не было! — вырывается у меня.

Макс щурится.

— Ты сейчас серьезно?

Не знаю, что ответить. Я хочу быть с ним, но в то же время жалею, что согласилась.

— Не нужно было всего этого — говорю скорее себе, чем ему.

Макс судорожно заправляет выбившиеся из моего хвоста пряди.

— Ты чего? Погоди, не кипятись.

Откидываю руку от своего лица и сразу же отступаю, чтобы он не дотянулся.

— Легко тебе говорить! Это не твое будущее смывают в унитаз из-за какой-то идиотки!

— Не истери, я же сказал, что все решу! — уже начинает раздражаться Кетлер.

— Ничего ты не решишь! Что ты ей можешь сделать, раз вы уже не встречаетесь?

Слезы застилают глаза, давят на горло. Все рушится! Я все рушу! Но остановиться не могу.

— Просто оставь меня — говорю ему почти шепотом, отступая, затем отворачиваюсь и спешу к выходу.

— Рита — Макс дергает меня за рукав так, что оказываюсь к нему лицом — Она же этого и добивается! — говорит, прижимаясь ко мне лбом. — Пытается нас рассорить.

— Считай, добилась — холодно заявляю ему и вырываюсь из его рук, но Кетлер опять ловит меня и прижимается грудью к моей спине.

Хваткая крепкая. Чувствую его дыхание, как вздымается грудная клетка. Меня обволакивает его запахом, но я так зла!

— Ты так легко сдаешься, Томилина? — склоняется к моему уху. — Не делай глупостей.

Его хрипловатый голос выбивает меня из колеи.

— Мне все равно, я ничего не хочу. Отпусти — шиплю ему.

Макс не виноват, но я виню его! Лучше бы между нами ничего и не начиналось.

Он опускает руки. Я свободна. Делаю шаг, два, три... Застываю. Тянет обернуться.

— Если сейчас уйдешь, я за тобой не побегу.

Мне бы броситься ему на шею, но я сама все испортила. Лучше вообще никогда и никого к себе не подпускать. Одни проблемы!

Ухожу ни разу не обернувшись.

Дома запираюсь в комнате, отключаю телефон и с головой погружаюсь в подготовку к олимпиаде. Занимаюсь до тех пор, пока не вырубаюсь перед учебниками прямо на полу в своей комнате, свернувшись калачиком.

А на следующий день в школе меня ждет очередное испытание. День вообще начался дерьмово, потому что я включила телефон и не увидела ничего от Кетлера. А ведь где-то в районе сердца у меня теплилась надежда, что он так легко не оставит меня в покое.

Затем Осипова все утро выпытывала подробности потасовки. А когда мы зашли в класс, я поняла, что меня ждет настоящий бойкот. Только Девлегаров, как обычно, поздоровался с нами.

И как вишенка на торте: Стриженов Ромка поделился новостью, что перед уроками к нему подходила Земфира и сказала готовиться к олимпиаде вместо меня.

Это добило окончательно.