— С формальностями покончено, — произносит она равнодушно, — а теперь скажи правду: что ты здесь делаешь?

— Я же сказал, — нервно отвечаю я, — эта работа важна для меня. Мне нужно получить высший балл.

— Презентацию можно сделать и в школе, — отмахивается Лиза. — Кто тебе сказал?

Я морщу лоб, пытаюсь понять, о чем она говорит. Резко понимаю. Она хочет узнать, кто мне сказал ее адрес.

— Директор.

Она удивленно взмахивает ресницами.

— Он знает, что у меня день рождения?

Я молча таращусь на неё. Так и стою возле двери. Лиза безукоризненно вписывается в эту обстановку, я — нет.

— У тебя день рождения?

Лиза роняет голову на руки и смотрит в пол. Ее босые ноги тонут в ковре.

— Господи, — стонет она.

— Извини, — я забываю о том, какая она самовлюбленная эгоистка, сейчас я вижу перед собой печальную маленькую девочку, у которой день рождения. — Извини, извини. Я сейчас же уйду. Ты ведь ждала курьера, у тебя тут вечеринка намечается, а я приперся без приглашения, ещё и заниматься тебя заставляю, извини, ладно?

— Хорош извиняться, — огрызается она и прожигает меня взглядом. — Никакую вечеринку я не планировала. Никто не вспомнил про мой день рождения, можешь злорадствовать. Я думала, ты пришел, чтобы испортить мой праздник своим присутствием, но я ошиблась. В любом случае, он уже испорчен.

Мне совсем неловко, я переминаюсь с ноги на ногу, не знаю, что мне делать. Нет, я не злорадствую. Почему-то меня не радует эта ситуация, даже странно.

— А мама?

Я позволяю себе подойти к Лизе ближе, но на кровать сесть не решаюсь, усаживаюсь прямо на ковёр в позу лотоса. Она больше не смотрит на меня, уставилась куда-то в пустоту.

— Даже не вспомнила. Ай, да и ладно. Заниматься так заниматься. Сейчас возьму ноутбук.

— Отец изменял моей матери, — неожиданно говорю я, нет, это говорит кто-то другой, но моим голосом. — Артём — плод запретной любви. Его мать умерла, и отец притащил его к нам. А теперь сюсюкается с ним каждую минуту, а про меня забыл.

Пока этот незнакомец распахивает мою душу, Лиза, успевшая вскочить за ноутбуком, медленно опускается на ковёр рядом со мной. Она гипнотическим взглядом следит за мной.

— Ну и ну, — спустя несколько мгновений тишины, объявляет она.

— Да, — легкомысленно киваю я и зачем-то улыбаюсь, — фигня.

— Фигня, — повторяет она.

— Как думаешь, есть ли жизнь после смерти? — спрашиваю я, когда Лиза возвращается с горячей пиццей в руках. — Веришь, в ад и рай?

— Я думаю, ад — здесь и сейчас, — закусив губу, говорит Лиза так просто, будто размышляет об этом каждую ночь. При этом она открывает коробку с пиццей, и ее глаза сияют.

Не думал, что такие, как она, едят такую калорийную еду.

— То есть, не прямо сейчас, — Лиза отрывает кусок пиццы, но он не поддаётся, она хмурит брови и отрывает сразу два, складывает их друг на друга бутербродом, — а в целом. Мы отбываем наказание. Кто справится лучше, отправится дальше.

— На следующий круг ада? — уточняю я.

— Нет, глупый. Жить настоящую жизнь.

Мой телефон вибрирует в кармане. Я достаю его и вижу сообщение от Стеллы. Лиза тоже его видит, ее лицо перепачкано соусом. Стелла пишет три буквы: SOS. Лиза ухмыляется, и я все вспоминаю. Как она унижает Стеллу, как пользуется ей, как заставляет ее красть у отца-директора ответы на контрольные. Мои глаза наполняются яростью.

Глава 10. Ли

Ник сидит в моей комнате и мило болтает со мной. Я явно наговорила лишнего, жаловалась ему на жизнь непонятно, зачем. В какой-то момент меня переклинило. И его, судя по всему, тоже. Потому что он в ответ делится со мной очень личным. Мы разговариваем, как давние друзья. Это странно, но приятно. Внутри каждого из нас ломается какой-то барьер, нам больше не нужно притворяться. Мы не в школе, думаю, дело в этом.